— Как-то странно… Как вы это обнаружили?
— Сэр, я видел сотни умов. Ковырялся в них, как в мусорных мешках. Я знаю тайны многих людей. Знаю, на что они способны. Поверьте моему опыту, я давно научился понимать такие вещи. Но…
— Что, «но»?
— Я думаю, что вы не уникальны. Есть еще люди с такой же особенностью суммы, как и у вас. И не спрашивайте. Я и так на эмоциях сказал больше, чем должен был.
— Монтано, да? — улыбаюсь я.
— Я ничего вам не говорил, — становится серьезным Сайтама и превращается в простого лысого мужичка: — Ну что, продолжим?
Интерлюдия
Шин Аамори, также известный как «Ли» и «Ли Золотые Руки»
Наемник, изгнанник, предатель, террорист, убийца, разыскиваемый Интерполом преступник
Бывший член клана Джунсиначи
Награда за голову.
Джунсиначи:
Живой: 4 500 000$
Мертвый: 0$
Фрагор:
Живой или мертвый: 100 000$
Велтешафт:
Живой или мертвый: 500 000$
Филзели: «отсутствует»
Новус: «отсутствует»
Исталы «отсутствует»
Ли сидит на грязной койке в чердаке заброшенного дома в глубинке Подмосковья уже пятый день. Он не спит, не ест. За все пять дней он даже ни разу не открыл глаза.
Ли исхудал, а последний день его губы стали шевелиться, что-то беззвучно выговаривая.
Это началось очень давно. С тех пор, как он провел поединок разумов с Константином Кибой. То, что казалось обычным заказом, обернулось неприятными последствиями.
Сначала появились странные чувства. Непонятные желания съесть то, что раньше он терпеть не мог. Например, суши из дешевых московских ресторанов. Потом его потянуло… покурить. За всю жизнь Ли не выкурил ни одну сигарету, но сейчас стал обращать внимание на курящих прохожих. Ему захотелось послушать музыку. И не какую-то, а именно на виолончели. Эти желания брались из ниоткуда и… пугали Ли.
Сначала он думал, что ему промыли мозги. Но после трех дней погружения в себя он не заметил ничего в своих мозгах.
Но это его не убедило.
Непонятные желания и чувства усиливались. Последней каплей стало то, что он забыл целые сутки своей жизни и оказался здесь — на этом чердаке. В пятидесяти километров от своего жилища.
Но Ли не стал покидать этого места. Он погрузился в самый глубокий транс из известных ему. Чтобы разобраться, что с ним происходит.
И сейчас ловушка захлопывается.
Ли дергается, замирает, падает на бок. Какое-то время не дышит. Но вот открывает глаза и встает. Достает из кармана купленную, но непочатую пачку сигарет. С интересом, будто первый раз ее видит, рассматривает, открывает со второй попытки, закуривает.
— И? — тихо спрашивает он сам себя, осматривая грязный чердак. — Ладно не понятно, где я. Но кто я — это уже слишком.
Садится на край койки, какое-то время думает, курит.
— М-м, — достает изо рта сигарету. — Меня зовут Кэр. Уже лучше.
Курит дальше, кашляет от непривычных ощущений в легких.
