Конкуренты - [7]

Серега опомнился. Что он несет? Чему или кому завидует? Да, не нравится ему философия его старшего товарища. Ну так скажи открыто. А то «повелитель» видите ли. Да тьфу! А все Дригиса. Серега так обрадовался, что нашел крайнего, что даже сердиться не стал.

... Вода в море потеплела, портал стал доступен без теплого гидрокостюма, и в поместье явился Смелков.

– Как ты еще в портал пролез? – встретил его вопросом Серега.

Юрка действительно выглядел очень поправившимся.

– М-да, – сказал Бобров. – Хорошо тебя там кормят.

Юрка с завистью поглядел на друзей. Этот коллектив сибаритов выглядел так, словно они каждый день посещали тренажерный зал. Однако, Смелков точно знал, что зала пока в усадьбе нет. Максимум, что из области спорта позволяли себе тот же Бобров с Серегой это утренняя пробежка по периметру поместья. Периметр, правда, был большой. И это еще Бобров не присоединил к поместью соседний клер, как собирался. Ну а Вован такими пустяками вообще не занимался, пил и ел от души и не толстел. Вот такое у его организма был полезное свойство. Петрович же в поместье уже поступил толстым и худеть в ближайшей перспективе не собирался, утверждая, что это вредно для его здоровья.

Пока Смелков ходил по усадьбе, знакомился с введенными за время его отсутствия новшествами, команда Ефимии в срочном порядке оборудовала столовую. Бобров, отловив Ефимию, сказал строго:

– Вы это дело бросьте. Стол, стулья и никаких излишеств в виде лож. Не надо народ расхолаживать.

– А как же меню? – несколько растерянно спросила Ефимия.

– А вот меню, – тон Боброва стал мечтательным. – Меню непременно оставьте. И не говори мне ничего, – прервал он пытавшуюся что-то сказать Ефимию. – А то я заранее слюнями истеку.

Ефимия, победно улыбнувшись, укатилась на свою кухню. Кухня, кстати, совсем не походила на доставшуюся Боброву при покупке поместья. Она была значительно расширена за счет новой пристройки, заимела полы из каменной плитки, здоровенную русскую печь, этакий тепловой конвертер, раковину с холодной и горячей водой и множество других полезных приспособлений. Стены украшали многочисленные шкафчики и полочки, под ними протянулись блестящие релинги, увешанные совершенно необходимыми в кухонном деле шумовками, лопатками, длинными ложками, вилками и венчиками. А также другими крайне нужными вещами, в названиях которых Бобров изрядно путался. Ефимия была на кухне царицей и владычицей. У нее в подчинении находился целый штат поваров, поварих и поварят, а также официанток. Здесь против мужского контингента решительно восстал Серега и ему пошли навстречу. Правда, и официантки были только две. Они, конечно, как-то назывались по-гречески, но Бобров вникать в тонкости языка не стал и велел звать их попросту – официантками или, по торжественным случаям, стюардессами.

Торжественный обед несколько подзадержался, потому что приглашенный Никитос запаздывал и дозорный на надвратной башне только что донес, что повозка показалась из-за угловой башни города. Через пару минут поступил второй доклад, что в бинокль видны в повозке Никитос, его супруга и две дочки. Вован, который пропустил завтрак по причине своего отсутствия, выругался, но тихо, чтобы девчонки не слышали. Хотя изъяснялся он конечно на сугубо морском жаргоне, представляющем из себя адскую смесь греческих, русских и даже голландских слов, слегка разбавленных английскими, и девчонкам, постигшим только вульгарный греческий и литературный русский, его было не понять.

Тем не менее, Бобров скомандовал Ефимии накрывать, потому что ехать Никитосу оставалось минут десять. Ну это если не считать хитрого подъема по крепостному шоссе, как его называл Петрович.

Стол выглядел празднично. Ефимия и ее сотрудники, похоже, старались от души. Белая скатерть даже похрустывала, высокие свечи в кованых канделябрах только и ждали своего часа, в прозрачных кувшинах темнело красное и золотилось белое вино, вокруг белых тарелок в трогательной симметрии теснились ложки, вилки и ножи.

– Никогда не понимал изобилия шанцевого инструмента, – сказал Серега, кивая на живописную выставку металлических изделий. – Ну есть ложка, вилка и нож – все просто и понятно. Так и нет же: вилка для рыбы, вилка для салатов, вилка десертная, вилка закусочная. Обалдеть можно.

– Цыть, плебей, – ответил ему Юрка, с интересом разглядывая стол. – Тебе бы вообще кинжала из-за голенища хватило.

– Это да, – горделиво сказал Серега, совершенно не обидевшись.

За стеной раздался грохот и в столовую, которая триклиний, ворвался Никитос.

– Александрос! – возопил он. – Прости меня недостойного! – и добавил уже другим голосом. – Покупатели достали, блин.

Народ покатился. Юрка просто вылупился на грека, не в силах сказать ни слова. Бобров тонко улыбнулся. Следом за Никитосом вплыла его половина, одетая в дорогой светло-розовый хитон весь в мелкой плиссировке. Поверх хитона был накинут гиматий, а голову прикрывала легкая шляпа – фолия. Элина тут же направилась к Боброву, поприветствовала его, поцеловав двукратно, сделала ручкой Сереге и Петровичу и отошла к Злате. Девчонки, вбежав, крикнули: