Конкуренты - [4]
По сборочному помещению были с намеком на равномерность распределены четыре ворота, являвшиеся как бы центральной частью процесса. А именно, вороты являлись основой четырех ниток конвейера. Слово в этом мире незнакомое и поэтому потребовавшее разъяснения. Труженики, правда, смысл уловили быстро, и прибегать к дополнительным мерам не пришлось. А четыре конвейера было, потому что мастерская выпускала четыре основных вида товара: обычные бочки, вместимостью от ста до пятисот литров; конические бочки или кадки от ста до трехсот литров: ушаты, шайки и другой похожий продукт и ведра целых двух типоразмеров.
В качестве обручей сначала использовали стальную ленту, поставляемую через портал, но когда товар оказался очень востребованным, и пришлось запускать целую мануфактуру, со стальной лентой случился напряг. Просто таскать ленту рулонами при том расходе стало чревато разоблачением. Поэтому все стали искать альтернативу. Литература предлагала ветви ели. Однако, ель в Крыму просто не росла. И тут кто-то из великих, подозрение пало на Смелкова, посоветовал такую экзотику как сирень. Сирени в окрестностях тоже не было, но зато ее было много за морем. В Малой Азии. Не зря же она звалась персидской. И тут совершенно случайно выяснилось, что капитан Вован вместе с тем же Смелковым, взяв в попутчики Никитоса, приступили к освоению рынков Малой Азии, а конкретно Гераклеи. Ну и, чтобы два раза не ходить, то есть не возвращаться домой порожнем, Вован получил задание, выраженное в слезной просьбе, привезти немного сирени. Вован все понял правильно и привез не охапку цветов, а набил полтрюма толстыми прутьями.
Вот таким образом Серегино производство стало автономным и с тех пор сильно потеснило гончаров, как в самом Херсонесе, так и в городах северного Причерноморья. Мало того, даже в скифском Неаполе Серегины бочки пользовались популярностью, ибо в них было очень удобно хранить и отправлять основной скифский экспортный товар – зерно.
А уж в поместье давно заменили большинство хрупких глиняных сосудов на деревянные. Кроме, может консерватора Андрея, который утверждал, что в амфорах вино зреет лучше. С ним не спорили – Андрей слыл знатоком. Но вот коньяк заложили на хранение исключительно в дубовых бочках и Андрей пока не возражал. Между прочим, когда Серега с Андреем решили продукт попробовать – так, чтобы определить его ценность, Бобров, узнав об этом, внес на рассмотрение общего собрания правящей верхушки поместья вопрос о запрете сроком на три года. И, что самое смешное, собрание его поддержало, хотя в отдельности все были против.
На коньяк у Боброва были обширные планы. Он не собирался воспитывать знатоков, ценящих букет и вкус. Он собирался использовать крепость напитка. Г реки для этого не годились. Не потому, что были субтильными или малопьющими. Просто у греков культура винопития была другая и прививать им новую не хотелось. А вот такие древние оторвы как скифы, вполне могли воспринять этот элемент новизны, тем более, что их вожди уже распробовали напиток и очень одобрили.
Бобров поймал себя на том, что они слишком много внимания уделяют бочкам, когда его ждут куда более интересные варианты. Серега был с ним категорически не согласен насчет вариантов, но то, что времени много, согласился. Они вышли из цеха и направились к берегу. Дорога была замощена известняковыми плитами как раз по ширине повозки. Предполагалось, что повозка будет ездить туда-сюда. Позже выяснилось, что проектировщики были неправы, и Бобров с себя вины не снимал. Перспектива развития порта оказалась не учтена, и теперь в ближайших планах было расширение дороги.
Но пока приходилось довольствоваться имеемой. Серега показал на дорогу и сморщился. Бобров развел руками.
В конце дороги, которая заканчивалась на краю обрыва обширной деревянной площадкой, стояла решетчатая широкая деревянная башня, увенчанная деревянным же подъемным краном. И выше крана возвышались топы мачт стоящих в бухте кораблей. Сами корабли стали видны, когда Бобров с Серегой взошли на площадку. Внизу башня вырастала из деревянного настила пристани, идущего как вдоль берега так и выдающийся в бухту двумя широкими молами.
У причалов были ошвартованы два однотипных больших корабля вооруженных двухмачтовыми марсельными шхунами, и пара поменьше, больше похожая на древнегреческие торговые суда, тоже одномачтовые, но в отличие от последних, с косым вооружением, типа гафельного тендера. На палубах суетились команды. Трюм одного из больших кораблей принимал груз – выстроенный на пирсе ряд лежащих на боку больших бочек.
– Это чего? – поинтересовался Бобров.
– Это Андрюха завоевывает Ольвию. Решил беспредел на тамошних рынках учинить. Демпингует, гад, – сообщил Серега, самодовольно ухмыляясь.
Сразу было видно, что идея ему нравится и, скорее всего, он тоже в этом участвует.
Сзади неслышно подошел Вован.
– Любуетесь? – спросил он небрежно.
Это было настолько неожиданно, что Бобров вздрогнул.
– Да ну тебя, Вован с твоими боцманскими шутками.
– Знаю, знаю, – сказал Вован. – И шутки у меня дурацкие. Вы лучше скажите, когда за инфраструктуру возьметесь. Логистика хромает на все четыре ноги. Грузы девать некуда. Склад мал, дорога, в связи с вашими фортификационными работами, никуда не годится.
Мадлен не обычная девушка. Она является представительницей данталийской расы и единственной наследницей клана. Вместе со своими друзьями, она с нетерпением ждет выпуска из школы-интернат Вестерн, но все кардинально меняется, когда в школу поступает новенький парень Эван. Мадлен замечает, что ее невыносимо тянет к нему неведомая сила и это ужасно пугает девушку. Что это, любовь или же нечто другое? Сможет ли она контролировать свои чувства к незнакомцу или же поддастся и окунется в тьму неизвестного?
Небольшой, в смысле, очень маленький роман, с прологом и эпилогом.О чем он? О девушке Неждане, и о том, что если тебя пригласили на встречу Нового Года в роскошный загородный особняк, это совершенно не значить, что туда тебе и дорога.Очень легкая сказка, для тех кто верит в чудо и Магию Новогодней Ночи.
Выполняя рутинное поручение, Фредерика оказывается в обстоятельствах, вынудивших ее познакомиться с миром, существующим параллельно с реальностью обычных людей. Там обитают вампиры, и у них свои амбициозные правители, свои непреложные законы, там все пропитано магией и самыми темными желаниями. Оказавшись среди обитателей тьмы, Фреда узнает свое прошлое и обретет любовь, цена за которую окажется слишком высокой. Прошлое встретится с настоящим, а человеческая жизнь станет элементом, связующим то, что не может и не должно быть связано никогда и ни в одном из миров.
А что, если незнание о своих провинностях тоже не освобождает от ответственности? Зачастую, во всех своих бедах человек виноват сам. Но в жизни Саши с самого детства начались необъяснимые проблемы, причины которых были неясны. Какая-то невероятная череда проблем окружила его и продолжала держать в своих цепких лапах, не давая понять причин всех невзгод. Результатом всего этого стала испорченная репутация, отсутствие друзей, и даже контроль со стороны органов правопорядка. Лишь горстка людей, верящих Саше, помогут ему найти причину происходящего.
На раскопках на острове Поллепель в руинах замка, Моника находит бутыль с посланием внутри. Она, не задумываясь о последствиях, с легкостью вскрывает пробку и зачитывает древнее заклинание. Что было дальше, Моника помнила смутно. Очнулась Моника уже в больнице и, как оказалось позже, в психиатрической. Куда ее определил «любимый мужчина», не забыв прикарманить находку. Да только обитатель таинственной колбы уже выпущен и теперь сосуд бесполезен. Джинн ищет свою спасительницу, чтобы выполнить ее три желания. Но стоит последнему желанию сорваться с уст девушки, как она окажется во власти джинна.
Он всегда приходит без приглашения во тьме ночной. Имя этому гостю Страх, черный человек, Король Кошмаров. Но разве так страшны иллюзии, если сравнивать с тем, что выплескивает водопадом реальность? Бугимен после поражения ищет способ восстановить свою силу и выместить гнев. Казалось бы, явиться к той, что постоянно видит кошмары — лучшее решение. Но так ли все просто?