Конфликт чести - [3]

– Эй, ты! – рявкнул он на торговом, пересекая кают-компанию (на это ушло всего четыре шага его коротеньких ног). – В чем Дело, Мендоса?

Присцилла с поклоном протянула ему конверт.

– Я не хотела мешать вам, сэр, – ответила она на торговом, – но Шелли ван Уиткин попросила, чтобы я передала вам вот это.

– Так.

Он вскрыл конверт, без особого интереса взглянул на бумагу и, лениво поиграв монетой, спрятал ее себе в пояс.

Присцилла успела увидеть, что это была одна кантра – и у нее упало сердце. Подобная сумма была ей настолько не по средствам, что ей нечего было и мечтать о том, чтобы последовать примеру Шелли. Наверное, она могла бы перебежать с корабля на другой, но от одной мысли о таком бесчестье ее затошнило.

– Можешь идти, Мендоса, – сказал купец.

Она еще раз поклонилась и направилась обратно в коридор. На пороге ее догнали слова, которые купец произнес на высоком лиадийском, обращаясь к капитану йо-Ваад – что-то насчет заработанной кантры и того, что можно будет не кормить лишнюю обжору.

32-й КОРАБЕЛЬНЫЙ ГОД

151-й ДЕНЬ ПОЛЕТА

ПЕРВАЯ ВАХТА

1.30

«Даксфлан» был в двух днях пути от Альционы, и обед выглядел ужасно. Суперкарго Мендоса безропотно приняла свой поднос и направилась с ним в переполненную столовую для землян. Краем глаза она увидела, как из-за стола у двери ей машет рукой второй помощник Дагмар Коллиер. Не поворачивая головы, Присцилла направилась к только что освободившемуся угловому столику. Инстинкт самосохранения не позволял ей садиться спиной к шумному помещению, хотя соблазн был очень велик.

Хмуро взглянув на жирный суп, она отложила ложку и взялась за пластиковую кружку с отбитым краем. Улыбаясь, она отхлебнула чуть теплый кофету, вспоминая, как Шелли никогда не садилась за стол «Даксфлана», не рассыпавшись возмущенными возгласами, которые всегда сводились к тому, что экономически невыгодно подавать на торговом корабле не настоящий кофе из зерен, а кофету.

Шелли была убеждена в том, что, предлагая землянам кофету, купец намеренно их оскорбляет. Однако Присцилла слышала, как лиадийские члены экипажа ругают подаваемый им на «Даксфлане» напиток под названием чай, который явно не с Солсинтры. Шелли владела только самыми начатками лиадийского, как высокого, так и низкого, случайно усвоенными на работе, и скептически отнеслась к предположению Присциллы, что на корабле плохо обращаются со всеми членами экипажа.

Суперкарго решительно отставила кружку и снова взялась за ложку. Как ни противно выглядит суп, но это – обед, и лучшего ей не получить. В качестве альтернативы предлагался размоченный рогалик и липкий кусок сыра, и печальный опыт убедил ее в том, что они несъедобны до тошноты. Придется есть суп.

Зачерпнув ложку остывшего супа, Присцилла обнаружила, что снова – уже в который раз за последние две вахты – думает о тех контейнерах, которые они взяли на борт на Альционе Первой. Опечатанный груз. В этом нет ничего необычного. Она получила накладные, в которых перечислялось, что именно содержится в опечатанном трюме – вес товара, его распределение. Все в соответствии с правилами. И все же было что-то такое…

Скрип стула, тяжелый удар – и с ней оказалась второй помощник. Присцилла вздрогнула, обрызгав рукав жирным супом. Стиснув зубы, она стала терпеливо промокать пятно, стараясь не встретиться взглядом с Дагмар. Та ухмыльнулась и откинулась на спинку стула, вытянув перед собой длинные ноги.

– Испугалась, Присей?

Худые плечи Присциллы невольно расправились. Ухмылка Дагмар стала еще шире.

– Я задумалась.

В мягком и ровном голосе суперкарго не было никаких эмоций.

– Она такая, наша Присей, – снисходительно бросила Дагмар. – Всегда думает. – Она нависла над крошечным столиком и дотронулась до тыльной стороны изящной кисти, насладившись невольной попыткой ее обладательницы отстраниться. – А как насчет после обеда? Что, если я принесу что-нибудь, чтобы отвлечь тебя от мыслей, и мы развлечемся?

– Извините, – ответила Присцилла, надеясь, что в ее тоне действительно слышно сожаление. – Но я еще не оформила схемы размещения грузов. Мне придется потратить часть свободного времени на то, чтобы доделать работу.

Дагмар покачала головой: втайне она наслаждалась бесконечным запасом предлогов, которые Присцилла находила для отказов. Игра шла уже три месяца. Дагмар сочла свою дичь достойной долгого преследования. Все было бы легче, не будь девица таким хорошим работником и не пользуйся она такой популярностью среди других членов экипажа. Присцилла не увлекалась наркотиками, не спала с кем попало. Однако Дагмар не сомневалась в том, что в какой-то момент девушка потеряет бдительность и обнаружит уязвимое место. И когда она наконец поймает Присей… Тем более сладкой будет победа.

– Ничего, – утешила ее Дагмар. – Работай так усердно, как тебе хочется. Приятно видеть такое усердие в новом работнике. А в конце полета – если ты будешь очень хорошо себя вести – тебя будет ждать награда.

Она слегка прищурилась, надеясь увидеть на лице своей жертвы признаки испуга. Ничего не заметив, она пустила в ход козырный туз.

– Награда, – повторила она, и, протянув руку, взяла тонкие холодные пальцы. – Как тебе насчет такой… В конце полета мы с тобой – вдвоем – пойдем и устроим Сто часов наслаждения? А? Сто часов любви, ласки, вкусностей и выпивки! Хорошо звучит, правда?