Конфедерат - [4]
— Однако я полагаю, что подробное изучение городов Зимбабве не входит в интересы особо любопытных акционеров корпорации. Хотя я бы с удовольствием отправил их набираться опыта, в командировку. Да еще вне центра тамошней столицы. Их бы там либо просто съели, либо разрезали на кусочки, перед этим воздав должное такому несомненно полезному взгляду на жизнь, где преобладают гуманизм и толерантность.
Я откровенно глумился, спору нет. Только не над собеседником, а над теми, кто, понимаешь ли, сомневался в моих аналитических способностях, причем не приводя разумных аргументов.
Только в ответ мне было сказано нечто куда менее экстремальное, но все же вызывающе невольное уважение к тому, кто это придумал.
— Именно поэтому, мистер Доронин, мой босс, мистер Ричардс, и желает, чтобы вы лично посетили Детройт. Не один, а в сопровождении одного или двух доверенных представителей тех самых акционеров, которые выразили сомнение. Покажите им факты, удостоверяющие сделанные вами выводы. пусть увидят... И заткнут свои сраные языки в обосранные задницы! Мы вам заплатим большие премиальные.
А что... Это может быть действительно интересным. Немного подумав, я согласился. Дальше все развивалось стремительно. Уже на следующий день мне прямо на дом доставили билет с открытой датой. Первый класс, что и неудивительно, учитывая заинтересованность корпорации в моих услугах. И настоятельная просьба не затягивать с вылетом.
Ладно, если меня просят, да еще и вежливо, грех не уважить. Тем более учитывая тот факт, что за возможность постебаться над больными «толерастией личности» в терминальной фазе еще и хорошо заплатят. Помимо уже оговоренного в контракте.
Перелет был... обычным. То есть как и в других случаях полета у меня было редкое в своей отвратительности настроение. Вовсе не по причине плохого самочувствия в воздухе, как можно было бы подумать. О нет, физически я чувствовал себя просто превосходно. Бесило другое — то, что во время перелета от меня ни черта не зависело и, случись что, шансов уцелеть просто не было.
Впрочем, все прошло без осложнений, даже разносящие напитки и закуски стюардессы были и красивые, и даже в моем вкусе. Не то чтобы я собирался кого-то из них соблазнять, но пара-тройка комплиментов и милые улыбки в ответ — это довольно приятно и помогает скрасить проведенное в воздухе время.
И сразу по приземлении началось! Меня встретили, заселили в гостиницу, но честно предупредили, что отдохнуть удастся лишь несколько часов. Затем возвращение в аэропорт и посадка уже на один из принадлежащих корпорации самолетов. Компанию же мне будут составлять двое тех, кому я и должен буду показать факты. Те самые, на которые я ссылался в своей аналитической записке.
Беспокойство? Ага, прямо щаз! В гостиничном номере я просто отсыпался. В воздухе этого у меня сроду не получалось. Максимум — легкая дрема, да и то постоянно прерываемая бунтующим против нахождения в воздухе подсознанием. Зато на мягкой кровати в люксовом номере — совсем другое дело.
Гр-р! Ненавижу просыпаться от будильника. Но еще больше раздражает, когда из объятий сна тебя грубо вырывают стуком в дверь. Причем будит тебя не очаровательная горничная с третьим-пятым номером бюста, а азиатская, скорее всего китайская, морда, заявляющая, что я должен уже через пятнадцать минут быть на выходе из отеля, где меня ждем автомобиль. С трудом удержавшись от комментария, что я вообще-то никому ничего не должен, а уж ему и подавно, ограничился лишь тем, что кивнул в знак понимания и закрыл дверь.
Собраться — дело нехитрое. Особенно если лишним да и вообще сколь-либо объемным багажом не обременен. Спуститься по лестнице, игнорируя лифт, выйти на улицу... Хм, некисло! Не говорю про обычное таки, его я увидеть и не ожидал, но авто представительского класса — это серьезно. Хотя, учитывая оплаченный люкс в гостинице, удивляться тут нечему. Мелочь, а все равно приятно, показывает отношение к специалисту. Ведь именно из таких вот мелочей и складывается общее впечатление.
Вот только я уверен, что помимо плюсов, я и минусов нахлебаюсь. В частности от того или тех, кого придется сопровождать в поездке по Детройту. Постебаться над ним или ними — это одно. Зато выдерживать общество подобных персонажей — совсем другое. Э-эх! Ну да попала собака в колесо — пищи, но беги.
Дорога до аэропорта ничем не запомнилась. Обычная поездка, а глазеть на улицы Вашингтона — это не по мне. Чего интересного там можно увидеть? Да ровным счетом ничего. Муравейник да и только, никакой индивидуальности у этого города нет и явно уже не появится. Как и у почти всех городов в этой звездно-полосатой, смертельно больной уже несколько десятков лет, но никак не сдыхающей стране. Стране, продляющей свою агонию за счет переманивания элиты из европейских стран и впрыскивающей все новые и новые порции отравы — помимо уже бегущей по жилам — из Африки и Азии. Причем, что самое забавное, большинство власть имущих знало об этом, но... продолжали. Зачем, почему? Наверное, живя по принципу: «После нас — хоть потоп!». Заветы мадам Помпадур, всесильной фаворитки одного из многочисленных французских Людовиков, живут и здравствуют. Только в гораздо более циничной и извращенной манере.
Странный и жестокий мир, отбирающий у тебя память, но выдающий взамен силу… возможность её получить. Очнувшийся в незнакомом городе человек, получивший в подарок Систему, но желающий вернуть отнятое у него. Стремящийся, но очень скоро понимающий, что сделать это крайне сложно в изменившемся мире, полном чудовищ. Чудовищ, недавно или давно, но ранее бывших людьми, подвергнувшимися действию мощного вируса. Одних он лишает разума и трансформирует в монстров. Других же, оказавшихся устойчивыми к заразе, одаряет новыми, уникальными возможностями.
Боль, кровь, страх. Боль собственной души, вызванная потерей близких людей. Она не способна исчезнуть иначе, кроме как будучи смытой кровью врагов, причастных к этому. Исполнителей, заказчиков, соучастников… всех. Ну а страх, он прилагается к самому процессу вдумчивой, хорошо спланированной мести. Именно кровь и страх несёт с собой бывший офицер российских спецслужб тому клану итальянской мафии, который оказался виновен в его бедах. Маска италоамериканца Антонио ди Маджио помогает ему подобраться к врагам, в том числе и очень высокопоставленным… во второй раз.
Русь никогда не оставляют в покое ее враги. Особенно те, которые видят угрозу в самом ее существовании, а тем более в могуществе. И если не получается решить дело силой, то в ход идут интриги и заговоры. И вот оказавшийся в непривычной роли посредника-миротворца между Византией и Болгарией – князь Хальфдан Мрачный плывет в порубежный болгарский город Переяславец. Плывет, не зная, что намеченные переговоры – всего лишь часть интриги, корни которой опять идут в Рим, этот проклятый людьми и богами Вечный город.
Разгоревшаяся война Севера и Юга… И попавший в эту эпоху русский человек, вставший на сторону Конфедерации, прикладывающий все силы для сокрушения северян. Почему? Да потому, что он помнит родной XXI век и ту необъятную власть, которую захватили финансовые транснациональные корпорации. Потому что понимает ненависть стоящих за спиной президента Линкольна к южанам, к Конфедерации. Ибо ничего так не боятся банкиры, как победы тех, которые их считают за то, чем они являются на самом деле – то есть обычными дешевыми ростовщиками, которых и на порог-то пускать неприлично.
Конфедерацией одержаны важные победы, и государство янки трещит по швам. Вот только далеко не всех влиятельных игроков устраивает подобный исход. Особенно хитрецов родом с «туманного Альбиона», знающих, какой ложкой следует мешать адское варево интриг. Почему? Хотя бы по той причине, что терпящим поражение легко навязать кабальные условия в обмен на политическую и финансовую поддержку, да и окоротить набирающую силу Конфедерацию тоже есть желание. Вот и приходится Виктору Станичу менять положение военачальника и «серого кардинала» на официальное.
Если не помогают многоходовые и запутанные интриги, то гордиев узел противоречий между Римом и Русью способен разрубить меч войны. И с обеих сторон поднимаются знамена уже не стран, но богов. Ведь войны за веру – особенные войны. Но обе ли стороны преследуют те цели, о которых заявлено во всеуслышание? Ватикан и лично папа Иоанн XV готовы на этот счет серьезно поспорить… Тайно, чтобы не узнали те, кому знать не следует.
Изобретатель Саша Грубин сделал телевизор с объемным изображением: герои могут выходить из экрана, но при этом комната Грубина для них становится реальным миром. Так в квартире Грубина оказались дрессировщица со львом и журналист.
Где-то далеко в космосе умирают маленькие, пушистые крупики, им надо помочь. И вот Корнелий Удалов в дождь и слякоть отправляется…, нет не в космос, а на окраину Великого Гусляра — именно там находится спасение крупиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вот так бывает, подписал договор и оказался далеко от дома. Теперь задача вернуться, но это не просто.
Простите, что без предупреждения, но у меня есть к вам один разговор. Я, Тогаши Юта, в средней школе страдал синдромом восьмиклассника. Синдром восьмиклассника, настигающий людей, находящихся в переходном возрасте, не затрагивает ни тело, ни ощущения человека. Заболевание это, скорее, надуманное. Из-за него люди начинают видеть вокруг себя зло, даже находясь в окружении других людей, но к юношескому бунтарству он не имеет никакого отношения. Например, люди могут быть такого высокого мнения о себе, что им начинает казаться, что они обладают уникальными, загадочными способностями.
Когда исследователи прилетели на Венеру, они думали, что оказались в диком, первобытном мире. Но все оказалось не совсем так....
Конфедерации больше нет. Зато на её месте возникла Американская империя с императором Владимиром I Романовым, взошедшим на престол по договорённости между настоящими правителями уже бывшей Конфедерации и Императором Всероссийским Александром II. Две империи, связанные между собой родственными узами, да к тому же в связке с некогда великой, но до сих пор сохранившей остатки былого могущества Испанией… Подобный расклад никак не может понравиться «владычице морей» и наполеоновской Франции, которые вновь, как во времена Крымской войны, входят в тесный альянс.