Конечная Остановка - [3]
В придачу и этакое выдающееся шестиэтажное многоквартирное здание в центральном районе белорусской столицы по старорежимному адресу улица Ульянова изрядно заслуживает того, каб его помянуть отдельно добромысленным словом. Притом не столько потому что в нем выпало жить-проживать некоему Евгению Печанскому, политически и экономически независимому, свободному, образованному молодому профессионалу в области финансов и аудита. То, как жил он в других местах города, и припоминать незачем коренному истому менчуку, менчаку в четвертом поколении.
«Так скажем, коли-николи основные дела в родном Менске сделаны. Зараз будет не лишним на дачу закатиться, и там дела не мало. Но до того затребованы провиант и провизия: себя, одинокого, покормить и завтрашних гостей продовольствено подпитать.
Истинный центр далек от эпицентра…»
По пути за город Евген заехал за ржаным бородинским хлебом в булочную, что на Круглой площади. По-другому это примечательное место он не называл и не признавал идеологических переименований. Мало ли чего можно наворотить с названиями да прозваниями?
«Победный столб-памятник квадратного сечения, а площадь-то по-житейски все равно застанется круглой…»
ПРОЛОГ ВТОРОЙ Стихи и проза
Всякие антураж и пейзаж Змитер Дымкин на круг и вокруг научился, себе поставил прежде всего оценивать с профессиональной точки зрения. Что, кто и как могут ему пригодиться при подготовке очередного материала, в поисках горячей темы, для получения закрытой инсайдерской информации ― всегда его интересовало, занимало в первую очередь. Все остальное побоку и потом. Журналистом надо быть 24 часа в сутки, неусыпно и недремано. Иначе ты никто и звать тебя никак, несмотря на все твои звучные по-белорусски прозвища вместе с громкими прежними публикациями.
Каждый человек живет и взаимодействует в конкретном социальном окружении, каким бы он там ни был мирным затворником и дремучим отшельником, ― преисполнен твердых убеждений Змитер Дымкин. Он же Змитрук Дымкович, Дмитрий Дымов, плюс несметные прочие авторские псевдонимы, поставленные над или под его статьями, репортажами, очерками, комментариями. Но придавать излишнее значение объектам своей деятельности истовому профи ни в малейшей степени не пристало. Сверх того, если потенциальные типажи покамест без надобности; тематически взятые скопом, являются не более как трехмерной декорацией, людским многоплановым антуражем. Или же реально существуют лишь в декоративном состоянии анимированного городского пейзажа, который ты рассматриваешь оценивающим, отстраненным взглядом индифферентного профессионала с разносторонних, порой диаметрально противоположных ракурсов, аспектов, перспектив и ретроспектив…
Сочинив несколько раскидистых, расписных вводных сентенций к предполагаемому комментарию о состоянии престарелого жилого фонда в центре города, Змитер продолжил изучать и вживаться в новоявленную обстановку. Мало ли чего когда-нибудь сгодится? Дома, люди и так далее, вблизи, вдали… Потому, в таком практическом рассмотрении, новых ближних соседей он сметливо берет в неотъемлемом приложении к дому, где он на днях великолепно поселился. Следовательно, разыскивает привычно и профессионально отбирает информацию обо всем, что перед глазами. Если он это видит, то и читателям он должен открыть глаза на те или иные жилищные проблемы.
«В проблематике, в теме и в реме», ― своемысленно, лингвистически отрезюмировал Змитер Дымкин, прагматически и практически работающий на разномастные издания самых противоборствующих, противостоящих, противительных направлений, мнений. «Синонимы и антонимы можно раскидать по местам, по абзацам, по тексту чуточки погодя, при наборе и верстке».
Содержание едва ли не всех готовящихся материалов Змитер каждый раз досконально обдумывал, отрабатывал в мыслях, лишь затем переносил в цифровую системность дисплея и сохранность жесткого диска. Потом же усердно правил, работал с распечаткой, после того ― со сверстанными газетными гранками-полосами. «Как учили и не устают нас поучать отцы, деды, старшие товарищи редакторы и пожилые господа пишущие. За что им наше вам молодежное спасибо от щеглов, сынков, салаг и салабонов!»
В свои 27 минувших лет почти ко всем тем, кто старше и опытнее, Змитер относится не без молодого скепсиса. И с основательным авторским самомнением полагает себя состоявшимся журналистом, достаточно, хорошо известным редакторам и читателям белорусских масс-медиа. Неизбежно в таком вам системном порядке: сначала берем начальство, редакторов, следом пойдет читающая рядовая публика, понимающая, думающая, знающая или ничего себе не соображающая. По крайнее мере, вселякие отклики на его публикации Змитер последовательно получает и от разумных читателей и от неразумных. Но опять же не пользователям бумажных и электронных СМИ решать, что пойдет в номер, а чего им знать, ведать не положено.
Как-то раз умный выпускающий редактор из общеполезной белорусской газеты, сплошь независимой от лукашенковского государства, с намеком положительно пошутил. Достоверно, у нашего Думцевича-то фамилия в гонорарной ведомости смотрится благолепнее и многозначительнее любого надуманного псевдонима. Змитер с ним по большому счету мог бы и поспорить.
Действие романа разворачивается во время оккупации Греции немецкими и итальянскими войсками в провинциальном городке Бастион. Главная героиня книги – девушка Рарау. Еще до оккупации ее отец ушел на Албанский фронт, оставив жену и троих детей – Рарау и двух ее братьев. В стране начинается голод, и, чтобы спасти детей, мать Рарау становится любовницей итальянского офицера. С освобождением страны всех женщин и семьи, которые принимали у себя в домах врагов родины, записывают в предатели и провозят по всему городу в грузовике в знак публичного унижения.
Роман греческого писателя Андреаса Франгяса написан в 1962 году. В нем рассказывается о поколении борцов «Сопротивления» в послевоенный период Греции. Поражение подорвало их надежду на новую справедливую жизнь в близком будущем. В обстановке окружающей их враждебности они мучительно пытаются найти самих себя, внять голосу своей совести и следовать в жизни своим прежним идеалам.
Повествование ведёт некий Леви — уроженец г. Ленинграда, проживающий в еврейском гетто Антверпена. У шамеша синагоги «Ван ден Нест» Леви спрашивает о возможности остановиться на «пару дней» у семьи его новоявленного зятя, чтобы поближе познакомиться с жизнью английских евреев. Гуляя по улицам Манчестера «еврейского» и Манчестера «светского», в его памяти и воображении всплывают воспоминания, связанные с Ленинским районом города Ленинграда, на одной из улиц которого в квартирах домов скрывается отдельный, особенный роман, зачастую переполненный болью и безнадёжностью.
Роман «Площадь» выдающегося южнокорейского писателя посвящен драматическому периоду в корейской истории. Герои романа участвует в событиях, углубляющих разделение родины, осознает трагичность своего положения, выбирает третий путь. Но это не становится выходом из духовного тупика. Первое издание на русском языке.
О чем моя книга? О жизни, о рыбалке, немного о приключениях, о дорогах, которых нет у вас, которые я проехал за рулем сам, о друзьях-товарищах, о пережитых когда-то острых приключениях, когда проходил по лезвию, про то, что есть у многих в жизни – у меня это было иногда очень и очень острым, на грани фола. Книга скорее к приключениям относится, хотя, я думаю, и к прозе; наверное, будет и о чем поразмышлять, кто-то, может, и поспорит; я писал так, как чувствую жизнь сам, кроме меня ее ни прожить, ни осмыслить никто не сможет так, как я.
Новая история о любви и взрослении от автора "Встретимся на Плутоне". Мишель отправляется к бабушке в Кострому, чтобы пережить развод родителей. Девочка хочет, чтобы все наладилось, но узнает страшную тайну: папа всегда хотел мальчика и вообще сомневается, родная ли она ему? Героиня знакомится с местными ребятами и влюбляется в друга детства. Но Илья, похоже, жаждет заставить ревновать бывшую, используя Мишель. Девочка заново открывает для себя Кострому и сталкивается с первыми разочарованиями.