Конец второй республики - [20]
28-го ноября, на десятый день митингов ВС СССР утвердил изменения и дополнения Конституции. Председатель ВС Азербайджана Сулейман Татлыев, вопреки своим обещаниям на площади, не только не выступил против 13-го параграфа 119-ой статьи, но и покритиковал эстонцев за сепаратизм.
3-го декабря мне надо было попасть на площадь, чтобы предупредить рабочих завода Сардарова о том, что час силовой расправы с людьми на Мейдане приближается. Брат мне достал пропуск через горком партии и вечером 3-го декабря я отправился на Мейдан.
Предъявляя на постах свой пропуск, я добрался до площади. Там оставалось не более 2-х тысяч человек. Часть из них прохаживалась по площади, часть сидела внутри палаток вокруг костров. Всю ночь, с интервалом в два часа, то с одной стороны площади, то с другой, военные заводили моторы бронетехники. Тогда люди не площади, в зависимости от того, с какой стороны проспекта Нефтяников, со стороны города, или же Бакпорта доносился рев дизелей, бросались в ту сторону и выстраивали живую цепь на пути предполагаемого вступления войск на площадь. Но тревога каждый раз оказывалась ложной, проверив готовность людей, или же потешившись над ними, военные выключали моторы, и люди, подобно тому, как стадо антилоп начинает опять мирно пастись после того, как львы убивают одну из них, рассасывались по площади и продолжали обсуждать ситуацию.
Мои знакомые с завода Сардарова, Физули и Гусейн, на просьбу увести рабочих с площади ответили, что это невозможно по одной причине — страх перед наказанием приковал активистов к площади. Большинство рабочих все равно уже разошлись по домам, на Мейдане остались только самые активные и отчаянные. Но и среди них царили страх и уныние. Гусейн с горечью сказал, что когда они с Физули в самом начале пытались остановить завод и вывести рабочих на площадь, то рабочие боялись. Теперь они опять боятся, но на этот раз — возвращатся на завод.
Я понял, что уговорить оставшихся 25–30 рабочих завода Сардарова уйти с площади не удастся. Когда я вышел прогуляться между палатками, то заметил Ису Гамбарова, который шел от одной палатки к другой.
Чтобы согреться я устроился среди рабочих вокруг костра. Один высокий, с кудрявой шевелюрой, рассказывал о Сумгаитских событиях. «Мы остановили “Жигули 01” и вытащили оттуда мужчину, начали его бить. Когда он уже не мог сопротивляться, мы толкнули его в огромный костер. Когда же тот попытался выйти из костра, один из нас воткнул ему в грудь острие прута из арматуры, и каждый раз, когда он пытался вырваться из костра, прут все глубже вонзался в его грудь». Сидящие вокруг костра все время ржали. Я встал и, подавленный, ушел из палатки.
До утра, несмотря на жуткий холод, от которого меня не могла уберечь моя легкомысленная плащевая куртка на искусственном меху, я бродил по площади. Утром, когда забрезжил рассвет, я окинул взглядом площадь; серый асфальт огромной площади был весь усеян, как оспинами, черными пятнами потухших костров. Это был конец Мейдана, конец еще одного этапа нашей истории, который был нами тупо-блистательно проигран.
К поражению нас вел незримый штаб, сформированный из мафиозной «партхозноменклатуры» и их идеологических политруков-националистов, которые использовали убойной силы оружие — чувство ущемленной национальной гордости и обиду на инородцев. Это убойное оружие без промаха било в Германии 1920-1930-х годов, теперь оно било на Южном Кавказе. Но если об этом кто-либо сказал бы народам Южного Кавказа, они этого не поняли… Не поняли и люто возненавидели бы того, кто осмелился кинуть тень на самое для них святое — на чувство их национальной стадности.
Одним из самых горьких последствий этого периода стала этническая чистка всех азербайджанцев из Армении. Показателем покорности ЦК Компартии Азербайджана Москве может служить тот постыдный факт, что по приказу из Центра группа азербайджанских партийных работников во главе с Фазилем Ягубовым из ЦК была командирована из Баку в Армению для оказания помощи «армянским товарищам» в деле ускоренной депортации азербайджанцев. В этом деле симбиозу неформальных националистов и ответственных сотрудников партийных и правоохранительных органов Армении помогали части ВВ МВД СССР, офицерам которых было объявлено, что депортация производится с целью «спасения армян от озверевших тюрков».
Как и ожидалось, в ночь с 4-го на 5-е войска очистили площадь. Было арестовано около тысячи человек. Большая часть отсидела разные тюремные сроки в Азербайджане, часть этапировали в области России. Неймат Панахов из Мейдана уехал на машине «скорой помощи» вместе с какой-то экзальтированной девицей, влюбившейся в «народного героя». Потом его арестуют, продержат под следствием какое-то время, и… отпустят. Такие кадры на улице в то время не валялись, это потом, с расширением народного движения, численность бездумных ультрарадикалов и агентов влияния возросла кратно и их ценность резко упала.
Комендантом района особого управления стал генерал-лейтенант Тягунов. ВВ МВД СССР спасли от краха обанкротившийся коммунистический режим и его застойного лидера Везирова А.Х. Политически невежественный народ, потребовавший от властей соблюдения законности, был втянут в противозаконное и бессмысленное противостояние с властью под внешне абсолютно алогичными лозунгами. Цель этих лозунгов была ясна — свергнуть чужака, не мафиозного, но не умного первого секретаря АКП. В 1988-ом году Майдан и его лидеры не выполнили своей миссии, но они не пали духом, ибо начало противостоянию масс Везирову было положено. Линия Москвы в вопросе Нагорного Карабаха давала прекрасные шансы для расцвета махрового национализма, как в Азербайджане, так и в Армении, для роста влияния националистов, и потому судьба типичных партократов Абдуррахмана Везирова и Сурена Арутюняна были предрешены. Оставалось ждать, сколько еще Москва, ЦК КПСС и Горбачев будут использовать вопрос НКАО для расшатывания и разрушения здания советской власти на Южном Кавказе.
Аксаков К. С. — русский публицист, поэт, литературный критик, историк и лингвист, глава русских славянофилов и идеолог славянофильства; старший сын Сергея Тимофеевича Аксакова и жены его Ольги Семеновны Заплатиной, дочери суворовского генерала и пленной турчанки Игель-Сюмь. Аксаков отстаивал самобытность русского быта, доказывая что все сферы Российской жизни пострадали от иноземного влияния, и должны от него освободиться. Он заявлял, что для России возможна лишь одна форма правления — православная монархия.
Классическое произведение Корнелиуса Райана, одного из самых лучших военных репортеров прошедшего столетия, рассказывает об операции «Оверлорд» – высадке союзных войск в Нормандии. Эта операция навсегда вошла в историю как день «D». Командующий мощнейшей группировкой на Западном фронте фельдмаршал Роммель потерпел сокрушительное поражение. Враждующие стороны несли огромные потери, и до сих пор трудно назвать точные цифры. Вы увидите события той ночи глазами очевидцев, узнаете, что чувствовали сами участники боев и жители оккупированных территорий.
Авторы этой книги дают возможность увидеть полную картину существования первобытных племен, начиная с эпохи палеолита и заканчивая ранним железным веком. Они знакомят с тем миром, когда на Земле только начинало формироваться человеческое сообщество. Рассказывают о жилищах, орудиях труда и погребениях людей той далекой эпохи. Весь путь, который люди прошли за много тысячелетий, спрессован в увлекательнейшие отчеты археологов, историков, биологов и географов.
Никто в настоящее время не вправе безоговорочно отвергать новые гипотезы и идеи. Часто отказ от каких-либо нетрадиционных открытий оборачивается потерей для науки. Мы знаем, что порой большой вклад в развитие познания вносят люди, не являющиеся специалистами в данной области. Однако для подтверждения различных предположений и гипотез либо отказа от них нужен опыт, эксперимент. Как писал Фрэнсис Бэкон: «Не иного способа а пути к человеческому познанию, кроме эксперимента». До недавнего времени его прежде всего использовали в естественных и технических науках, но теперь эксперимент как научный метод нашёл применение и в проверке гипотез о прошлом человечества.
«Festung» («крепость») — так командование Вермахта называло окруженные Красной Армией города, которые Гитлер приказывал оборонять до последнего солдата. Столица Силезии, город Бреслау был мало похож на крепость, но это не помешало нацистскому руководству провозгласить его в феврале 1945 года «неприступной цитаделью». Восемьдесят дней осажденный гарнизон и бойцы Фольксштурма оказывали отчаянное сопротивление Красной Армии, сковывая действия 13 советских дивизий. Гитлер даже назначил гауляйтера Бреслау Карла Ханке последним рейхсфюрером СС.
Трудности перехода к мирному строительству, сложный комплекс социальных и политических противоречий, которые явились следствием трех лет гражданской войны, усталость трудящихся масс, мелкобуржуазные колебания крестьянства — все это отразилось в событиях кронштадтского мятежа 1921 г. Международная контрреволюция стремилась использовать мятеж для борьбы против Советского государства. Быстрый и решительный разгром мятежников стал возможен благодаря героической энергии партии, самоотверженности и мужеству красных бойцов и командиров.