Конец света наступит в четверг - [58]

– Но мне же обещали, – с трудом произносит резиновым ртом виновник торжества. – Нет! Айрис… малышка…

Ж‐ж-ж – бум – дзынь! Крупным планом показывают, как чип национального героя, посверкивая под софитами, втягивается внутрь стеклянной капсулы. Игрушечный Борис замертво падает лицом на ковер.

– Прощай, бывший враг, – ворчливо говорит Лео Пиктон.

С бессильной горечью и грустью профессор объясняет последствия произошедшего. Когда чип извлекают из мертвого мозга, душа окончательно покидает тело. Аннигиляционный экран мешает достичь верхнего уровня, и она оказывается навеки заперта в электрических сетях, производя энергию для общественных нужд.

– Нокс, скорее всего, догадался, что я переманил Бориса на свою сторону. Он изменил свои планы, Томас, и мы должны сделать то же самое.

Торжественным шагом к гробу приближается игрок команды «Нордвиль Стар». Он несет позолоченную чашу, готовый принять чип своего капитана. А потом под мощные звуки органа рысью бежит обратно, в окружении сотрудников службы безопасности, вооруженных до зубов.

– …Во втором ряду официальных лиц, – продолжает дикторша, – можно заметить Оливье Нокса, генерального директора «Нокс-Ноктис» – фирмы, которая производит и реализует мозговые чипы. Можно представить себе его горе, но также и гордость за покойного министра энергоресурсов, который аккумулировал в своем чипе 75 000 йотт и, кроме того, был игроком в менбол, одержавшим наибольшее количество побед.

Спортсмен с чашей пересекает парадный двор, доставляя чип героя к месту повторного использования. Так, по легендам, которые рассказывал отец, в древности несли олимпийский огонь.

– По нашей информации, – добавляет дикторша, – чип будет немедленно имплантирован в систему электропитания передающей линзы Аннигиляционного экрана, установленного на крыше Министерства энергоресурсов. Действительно, можно ли выразить бóльшую признательность, подарив душе создателя вторую жизнь в самом сердце его творения?

– «Его» творения, – вздыхает медведь разочарованно. – Жди теперь, когда следующие поколения восстановят справедливость! Во всяком случае, – заключает он, совсем расстроившись, – не самый подходящий момент, чтобы идти туда с диверсией. Ладно, съездим пока к твоей матери. Чувствую, в казино нас ждет новая проблема. Тебе тоже так кажется?

Я киваю, пытаясь разобраться в противоречивых чувствах, от которых у меня уже болит сердце. Бренда смотрит на резиновое тельце Бориса Вигора, лежащее на ковре, потом поднимает на меня глаза, полные слез.

– Можно взять его на память?

Я растроганно киваю. Она бережно подбирает игрушку и с ожесточением клянется, что никогда не оставит маленькую Айрис. Потом опускает куклу в сумку-кенгуру и спрашивает:

– Идем?

– Пошли! – отвечает медведь.

Прежде чем скрыться в сумке Бренды, он показывает мне свою заднюю лапу, где уже вытерся плюш.

– Найди свои детские башмаки. Если я вынужден постоянно спасать вам жизнь, то должен быть в форме.

Без возражений уношу Пиктона в комнату матери. Достаю из-под кровати картонную коробку, где хранятся вещи, напоминающие о моем детстве. Пока я обуваю медведя в свои первые башмачки, он вытаскивает коллекционную авторучку, застрявшую между формочкой и бутылочкой с соской. Разглядывая это допотопное изделие, он медленно произносит:

– Это первый подарок, который сделал тебе отец в тот день, когда отказался писать донос. Но твоя мать отобрала ее из опасения, что ты поранишь себя пером.

Его голос звучит всё более хрипло.

– Этот предмет разговаривает со мной. А я ему отвечаю. Гляди…

Не веря своим глазам, я вижу, как на кончике пера образуются два костяных нароста.

– Чашечка принимает волны из космоса, – говорит он, – а серп оградит тебя от вредных воздействий.

– Это очень похоже на мои инициалы – буквы Т и D, у которых общая вертикальная перекладина.

– Да, это твои инициалы, но не только. Однажды ты напишешь этим пером о себе и обнаружишь свою истинную власть над живыми существами и предметами. Но время еще не пришло, – заключает он, решительно возвращая ручку на прежнее место. – В путь!

36

Гигантская пробка заблокировала все окрестности казино. Полиция оттесняет зевак, пропуская только автомобили аккредитованных представителей прессы. Я говорю таксисту, чтобы он высадил нас перед пляжем.

Бренда следит за моим взглядом. Я с тревогой смотрю на песчаный холм под понтонным мостом.

– Это здесь ты его?..

Я отрицательно качаю головой. Шторм сильно перемешал песок в том месте, где я закопал свой XR9. К счастью, на пляже ни души – все зеваки столпились вокруг казино, чтобы хоть одним глазком взглянуть на выигравшего самый крупный в истории джекпот. Я прошу Бренду подождать, а сам иду проведать могилу моего воздушного змея.

Поискав минут пять, я вынужден признать очевидное: змей исчез. То ли его унесла волна, то ли кто-то выкопал. Если эта улика оказалась в руках полиции, мне конец. Любой анализ ДНК покажет, что кровь на арматуре принадлежит профессору Пиктону.

В животе холодеет от страха, но я напускаю на себя бодрый вид и возвращаюсь к Бренде. Чтобы она не волновалась, ничего не говорю ей, но медведь, сидящий в махровой сумке, читает мои мысли.