Конец света - [2]
Хорошо, что устанавливать режимы можно только на себя и на близких родственников. И только с их согласия. А то в мире творилось бы непонятно что. Я часто об этом думаю. Вот, например, два врага. Враждуют себе испокон веков, никто им не мешает. И тут враг как возьмет, да как поставит на соперника режим «Обожание врагов». И вот уже бывшему врагу несут цветочки, обнимают крепко-крепко, только все это кажется немного странным…
Или какой-то ненормальный установит на меня режим «Хочу биться головой о стену», и буду я биться головой о стену – день, другой, неделю, месяц, год, всю жизнь. А ненормальный будет смотреть на меня в бинокль и посмеиваться.
На улице все пестрело красным – как всегда в первый день недели. Я тоже шел в красных брюках, незастегнутой длинной красной рубашке, из-под которой виднелась красная майка. И, конечно же, на мне были красные носки с красными ботинками. Этот день я люблю больше всех остальных. Даже больше трех выходных, когда можно ходить в каком угодно цвете. В выходные все старались выделиться, одежда пестрела разноцветьем, и поэтому все казались больше похожими друг на друга, чем в остальные дни. В выходные я тоже ходил в красном. Даже был членом «Клуба любителей красного» – но только потому, что за одно посещение клуба давали два кю. Совсем немного, но лучше, чем ничего. Еще я состоял в клубах любителей оранжевого, желтого, зеленого, голубого, синего, фиолетового, а также в клубе любителей неофициальных цветов. Как любой нормальный человек, я вступил еще и в клубы ненавистников красного, оранжевого, желтого, зеленого, голубого, синего, фиолетового. Из клуба ненавистников неофициальных цветов меня исключили, потому что узнали о членстве в других клубах – очень там дотошные организаторы. Все это приносило мне 32 кю в месяц и было неплохим подспорьем. Я знаю, что многим моим сверстникам лень ходить в клубы, но я не из ленивых. К тому же всегда интересно, что там будут говорить. Иногда я выступаю с докладами – долго и тщательно готовлю их дома. За доклад не дают ни одного кю, но зато все участники клуба смотрят на тебя другими глазами. Жаль только, Фет не ходит со мной в клубы – считает это ерундой и бесполезной тратой времени. Мне без него скучно. Он мой лучший друг.
Синий. О, синий. Синий цвет – как синее небо. Синева воды. Я люблю синий цвет. Я люблю синий цвет! Люблю синий цвет!!! Меня не обманешь блеклостью желтого, не обрадуешь сиянием красного, теплые цвета холодны. Синий – вот мое тепло. В синем я узнаю себя. В синем я узнаю других. Синие глаза смотрят честно и прямо. Яркий синий, насыщенный синий, официальный синий. Я бы мог говорить вечно, но синяя пучина поглощает меня, и я, сраженный, замолкаю.
(Аплодисменты.)
Школа сегодня выглядела, словно красный парус. В красный ночью выкрашены быстросохнущей краской стены. Красные шторы задувает в форточки, и они приветственно машут нам. Не знаю, почему за посещение школы не дают ни одного кю. Давали хотя бы полкю – и мы бы ходили как миленькие. А так приходится сидеть на уроках, зная, что в это время ты можешь искать, где бы заработать.
Некоторые ученики не шли, а летели к школе. Не думайте, что они такие энтузиасты и я выражаюсь образно. Они не энтузиасты, а выпендрежники. Тратят кю на полеты, чтобы все видели, какие они крутые. Чтобы казалось, будто у них кю куры не клюют. А на самом деле все баллы расходуют на этот полет – от угла школы до крыльца. Ну, может, не от угла… Может, чуть подальше…
– Привет, Ностик!!! – кричит мне как ненормальный мальчишка и приземляется.
– Привет, Фет!!! – так же безумно кричу я.
Да, мой друг – из выпендрежников. Но я очень надеюсь его перевоспитать. Уже много лет надеюсь. Я вообще стараюсь не терять надежды, когда дело касается людей. А вот почему мы орем друг на друга – понять не могу. Мы разговариваем так, будто нас разделяют километры. Даже шепот у нас настолько громогласен, что сбивает с ног первоклассников и девчонок разных возрастов. Кстати, о девчонках. Среди них больше показушниц, чем среди мальчишек. Только они не летают – они, понимаете ли, плывут. Ну, знаете, голову чуть набок, на голове кокошник красный… то есть бант… руки в стороны развели, и в такой полудреме в пяти сантиметрах над землей проплывают. На этом и хватит о девчонках. Что о них говорить, с ними и так всё ясно.
– Сколько у тебя сегодня?! – крикнул Фет, хлопая меня по плечу. Вообще, мы так громко кричим друг на друга, что я лучше буду передавать вам, будто мы просто говорим. А то столько крика будет… Главное – знайте, что на улицах все оборачиваются, когда мы идем, а в общественном транспорте люди выходят на ближайших остановках. Ну и девчонок мы с ног сбиваем одним только голосом, вы уж это запомните.
– Полтора, – говорю.
– Что-то негусто!
– А ты всё жалеешь, что полетами в минус нельзя уйти? – спросил я, и Фет сразу сник.
Он каждое утро на нуле – долетает за последние кю. Что с них всех взять – дети! То ли дело тратить кю на кошмары, чтение мыслей и силу ума.
