Конец Распутина - [12]

Между тем, миллионы жизней погибали на фронте; покорно один за другим люди шли на смерть.

Героизм русских войск был исключительный, неслыханный.

Русская армия на огромном фронте, растянувшемся на тысячи верст, вела войну иногда в таких условиях, которых не могла бы выдержать никакая иная армия в мире. При страшных морозах, зачастую лишенные всякого продовольствия, люди сидели в занесенных снегом окопах, не помышляя об отступлении. Бывало, что отдельные части, не получая вовремя достаточного военного снаряжения, падали под неприятельским огнем, на который не могли отвечать. Случалось, что целые полки шли в атаку, вооруженные палками и камнями вместо винтовок, и бросались врукопашную на закованных в сталь прусских солдат.

Русская Армия не знала ни усталости, ни ропота, ни страха смерти не только в тех случаях, когда она защищала свою территорию, но и когда, жертвуя собой, должна была поддерживать своих союзников. Так, например, перед знаменитым боем на Марне, целая армия генерала Самсонова, сознательно идя на верную смерть, ворвалась в Восточную Пруссию, чтобы оттянуть от французского фронта на русскую часть неприятельских сил. Немцы, встревоженные неожиданным наступлением, уменьшили численность своих войск на западном фронте, французы одержали победу, а русские в Восточной Пруссии, ради этой победы, были принесены в жертву.

Россия чувствовала эти жертвы. Огромная страна в величайшем своем напряжении ощущала, как из ее организма струями бежит сильная и чистая кровь, кровь самых лучших, самых мужественных, радостно умиравших не только за русское, но и за общее дело.

И накипала тревога: все ли возможное делается для Армии? Достаточно ли добросовестны те, которым в тылу вверена забота о продовольствии и снаряжении войск? Ходили слухи о злоупотреблениях, даже об измене.

После того как Государь, переведя Великого Князя Николая Николаевича на Кавказский фронт, сам принял Верховное Командование, Распутин стал почти ежедневно бывать в Царском Селе и давать свои советы по государственным делам. Встречи его с Императрицей происходили, главным образом, в доме Вырубовой.

Ни одно крупное событие на фронте не решалось без предварительного совещания со «старцем». Из Царского Села по прямому проводу давались директивы в Ставку. Императрица требовала, чтобы Государь держал Ее в курсе всех военных и политических событий.

Получая самые последние сведения, иногда тайные и чрезвычайной важности, Императрица посылала за Распутиным и советовалась с ним, а если принять во внимание, кем он был окружен, то станет неудивительным, что при таких условиях в Германии заблаговременно знали почти о каждом нашем наступлении, также о всех планах и переменах военного и политического характера.

Германия принимала должные меры, чтобы обеспечить свои победы, а нам готовила гибель.

Я решил, не придавая особого значения всем волнующим слухам, прежде всего фактически убедиться в предательской роли Распутина и получить неопровержимые данные об его измене.

Обстоятельства для этого складывались как нельзя лучше. Семья Г. жила в то время на Мойке, рядом с дворцом Великого Князя Александра Михайловича, где я временно помещался, ввиду ремонта в нашем доме.

Как я уже говорил выше, меня с младшей дочерью этой семьи связывали давнишние дружеские отношения. Она часто приглашала меня к себе, но я бывал у нее редко, не желая окунаться в атмосферу распутинского кружка и, тем более, связывать свое имя с друзьями «старца», постоянно собиравшимися в доме ее матери.

Теперь, ввиду моего намерения разобраться до конца в личности Распутина и в его действиях, ближе познакомившись с ним самим, я решил воспользоваться приглашениями М. Г.

Между прочим, мне было интересно побеседовать и с самой М. Г. о происходящих в России событиях. Зная ее слепое поклонение Распутину, я, конечно, никак не мог считаться с ее взглядами, но я знал, что ее мнение является точным отражением того, что думают в Царском Селе.

Однажды, сговорившись предварительно с М. Г. по телефону, я отправился к ней.

От М. Г. я узнал, что Распутин постоянно спрашивает обо мне.

– Он очень хочет вас видеть, – сказала она, – и будет у меня на днях; я вам сообщу когда.

Из разговора с нею я убедился, что Распутин по-прежнему пользуется неограниченным доверием как Императрицы, так и Государя и продолжает играть роль их ближайшего советника в политических и в семейных делах. М. Г. опять воспевала ему хвалы и с умилением говорила о том, что «старец» смиренно переносит «клевету», «гонения» и что, претерпевая незаслуженные страдания, он искупает этим наши грехи.

Слушая ее восторженные слова, я решил коснуться похождений Распутина:

– Ну, а как же по-вашему такой праведный человек может совмещать свою святость с пьянством и кутежами?

М. Г. возмутилась моим вопросом. Она вся покраснела и с жаром стала мне возражать:

– Неужели вы не знаете, что все такие рассказы – сплошная ложь, черная клевета на него? Он окружен завистью и злобой. Это злые люди выдумывают разные обвинения, нарочно подтасовывают факты, чтобы его, неповинного, очернить в глазах Государя и Государыни... Как это все ужасно!