Конец Подземного города - [14]

Сегодня Джонни везет в Подземный город смену. Не так легко было подобрать и соблазнить этих стоящих парней, главным достоинством которых является полное отсутствие предрассудков. Правда, в теории они обходятся дороговато. Но это только теория: если у кого-нибудь из них и есть наследники, то вряд ли они посвящены в тайну контрактов, заключенных между их родственниками и правлением «Общества дальних исследований». А раз так, значит и получать вознаграждение по договорам будет некому. Ведь эти парни уже никогда не выйдут из Подземного города. Такая уж им выпала доля. Отслужив договоренный срок в охране, они, как и немецкие солдаты, превратятся в рабочую силу или в покойников…

Снова телефон прервал размышления Джонни-Счастливчика:

— Альзо… Тьфу! Алло! Вы, Мих? Что? Из Подземного? Ладно, давайте… Я слушаю вас, Подземный город. Да, я. А, господин Конноли! Приветствую вас, дорогой компаньон! Что? Какой бунт? Разве в Подземном городе возможен бунт? Вы что-то напутали, дорогой Конноли. Ну, что ж… Жалко рабочую силу, но, если без этого нельзя, постреляйте малость, только не увлекайтесь. Учтите, что новых рабочих теперь не так-то легко добыть… Короче — прекратить панику. Это первое. А второе — ждите меня завтра. Как только покончу тут с одним неотложным дельцем, сейчас же вылечу… Вы удовлетворены? Ничего, продержитесь… Гуд бай!

Черт побери! Вечно так. Если у человека с утра хорошее настроение, то непременно нужно его испортить. Найдется какой-нибудь герр Крайц — дьявол его съешь! — или еще кто-нибудь — и поднесут пилюлю. Извольте радоваться, бунт в Подземном городе… Кто смеет бунтовать после той попытки? Ведь рабы так зажат — не то что бунтовать, они и дышать не смеют.

И еще раз захрипел телефон. Джонни опять неохотно снял трубку:

— Что еще? А, локационная… Ну, что вам нужно? Беспокоите по пустякам… Те-ло? Какое тело? На высоте двадцати трех тысяч метров? Фантазия… А скорость? Что?! Да вы с ума сошли! Бросьте дурака валять. Такой скорости не бывает… Да, да, не бывает. Ладно, перестаньте молоть чепуху!

Положительно, мир скверно устроен. Просто не дают человеку вздохнуть спокойно… А до чего Джонни устал! Разве и впрямь плюнуть на все, продать свою долю на ходу, с рабами, с охраной, с подземными и подводными тайнами, с господином Конноли, со всеми перспективами… Не зря мудрый марабу говорил, что искусство уйти вовремя ценится выше искусства придти кстати. Монийская биржа живо интересуется предприятием, надо воспользоваться этим и уйти на покой.

…Какой, к бесу, покой!.. «Днепр» идет? Идет. Нужно его встретить. Это пробиваются сквозь лед новые миллионы. Только не промазать: первым выстрелом сбить радиорубку, а там — мины… Пополнение рабочей силы в Подземном городе — это пополнение счета Джонни в банке. Джонни вызывает радиста:

— Мих, — говорит он по телефону, — где этот тихоход? Идет? Больно медленно тащится. Он ведь считается у них сильнейшим ледоколом, а лед пустяковый… А ну, подгоните его малость. Идем, мол, ко дну. Гибнут маленькие дети. Капитан застрелился. Русские любят спасать. Особенно ради детей они готовы в огонь и воду. Поторопите их. Я и так задерживаюсь… Да, Мих, вы не забыли уменьшить напряжение? Смотрите, чтобы не дальше пятидесяти километров. Нам вовсе не требуются свидетели радиофлирта с «Днепром»…

— Есть, господин Джонатан. На «Днепре» сейчас будет потоп — они зальют свой корабль слезами… Еще бы, такое бедствие. А вы пока, Джонни, почитайте радиограмму. Сейчас пришла. Что-то странное…

Вахтенный юнга вскоре принес радиограмму, перехваченную Михом. Она гласила: «Привет героям «Днепра» от экипажа первого «Светолета»…

Еще в специальной школе Джонни изучал русский язык. Но эту радиограмму он не понял. Что за «Светолет»? И чего ради он именно в эту минуту приветствует «Днепр»? Уж не «тело» ли это, которое промелькнуло на высоте двадцати трех тысяч метров с фантастической скоростью? Тогда непонятно, каким же образом с такой высоты при такой скорости они распознали «Днепр»…

Тем временем Мих передал радиограмму с описанием ужасов, якобы переживаемых «Мафусаилом». Из радиограммы следовало, что «Мафусаил» уже почти на дне, что экипаж и пассажиры, среди которых два десятка малышей, — голые, мокрые, больные, высадились на тонкий, ненадежный лед, что три женщины сошли с ума, что старший помощник застрелился вслед за капитаном. Если им не окажут помощь, к вечеру в ледовом лагере не останется ни одного живого человека.

На этот вопль Мих тотчас же получил ответ:

«Не падайте духом. Держитесь. Перейдите на старый лед. О прочем не заботьтесь. Через час надеемся вас снять. Капитан «Днепра» Лунатов».

Не дослушав текста, передаваемого Михом по телефону, Джонни покатился со смеху:

— Ну, не дураки? Сами лезут в шахты Подземного города.

Спустя несколько минут, немного овладев собой, Джонни позвонил капитану:

— Алло! Роб! Прикажите приготовить «Циклон»… Сейчас же после операции вылетаю на остров. Со мной двадцать моих парней.

Затем Джонни поднялся на капитанский мостик. Дул приятный теплый ветер… Лед сверкал, воздух был напоен светом. И только на востоке висело черное дымовое пятно. Это «Днепр» пробивался на помощь.