Конец «Крота» - [29]
— Они прислали вам не все — вот фотоснимки, которые уже были приготовлены для отправки в Москву и в адрес вашего посла. Ну, а главное оригинал. Вот эти злополучные пленки.
Начальника Советского отдела не напрасно называют «Волком». Хищник никогда не упустит жертву, которую преследует. В борьбе с коммунистами все средства хороши.
Плахов смотрел на фотографии и кассеты, как кролик на удава. Он прекрасно понимал, что тот, кто изготовил эту «продукцию», оставил у себя другие снимки, которые будут использованы для шантажа. Он, кажется, впервые был не прочь, чтобы они оказались у тех, с кем можно договориться. Но своих тайных мыслей, своего желания Лев Плахов американцам не раскрыл.
— Вы уверены, что они отдали все?
— Конечно нет. — Джеймс Вулрич угадывает причину беспокойства русского. — Но я уверен, что пока мы с вами будем дружить, никто не решится дать ход компрометирующим вас материалам.
«Вот и ответ на мои подозрения!» — думает Плахов. Вслух он произносит с большим напряжением слова, которые, наверное, уже давно ждут от него американцы:
— Ну, что же, этого следовало ожидать. Надо, как говорится, платить за разбитые горшки. Мне, как доктору Фаусту, очевидно, придется продать свою душу дьяволу.
«Как нелепо идти в услужение к тем, с кем только недавно сражался в тайных схватках и кого хотел победить, — русский вице-консул был мрачен и не смотрел на своих собеседников, — это унижение, плата за самоуверенность, за недостаток воли». Запоздало корит себя Плахов, понимая, что ему уже не вырваться из ловушки, в которую загнал себя сам.
— Ну, зачем же так мрачно? Впрочем, это уже деловой разговор, — в голосе Джеймса Вулрича зазвучали металлические нотки, — мы вложили в вас солидный капитал. Нам действительно пришлось потратить немало средств. Но денег вы нам не должны. Мы обратимся к вам за услугами иного рода, надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду. Нам гораздо важнее ваша дружба и сотрудничество. Мистер Николс обо всем этом с вами договорится. Нет, нам не понадобятся какие-то формальные расписки, мы полагаемся на ваше слово. Вы ведь настоящий джентльмен, мистер Плахов. Не так ли?
Плахов молчит, он почти не слышит, что ему говорит Вулрич.
Тот заметил это и повторил свой вопрос:
— Когда заканчивается срок Вашей командировки? Когда Вы намерены быть в Москве?
Только теперь Плахов уловил существо обращенного к нему вопроса.
— Долго здесь в таком климате нас не держат. Так что командировка завершится через 7–8 месяцев. Я вернусь пароходом, а жена отправится самолетом — она не переносит морской качки.
— Мы встретимся с Вами здесь же ровно через неделю. Условились? произнес Николс, вступая в разговор. — Вам следует принять еще большие меры предосторожности. А пока посмотрите вот эти списки — персонал вашего посольства в Бангкоке. Пожалуйста, отметьте тех, кто относится к Комитету государственной безопасности и к Главному разведывательному управлению Генштаба министерства обороны СССР. Да, еще кое-что. Пожалуйста, не скрывайте от нас, если у вас есть долги и потребуется наша денежная помощь. Я понимаю, это щепетильный вопрос, но бывают разные обстоятельства. Сэлли больше не ищите — если нужно будет, мы займемся этим сами.
Николс улыбнулся Плахову своей обворожительной улыбкой, которая, он был уверен, так нравилась собеседникам, и мужчинам, и женщинам. Но на русского приветливость Питера Николса уже не подействовала. Он понимал, чего ждут от него американцы, и ему стало ясно, в какую глубокую яму он угодил.
— Ну, хватит заниматься делами, — вступил в разговор Джеймс Вулрич, пора отметить начало нашего сотрудничества.
Тягостное свидание в роскошном номере гостиницы «Ориенталь» продолжалось. Участники этой драматической встречи — русский и два американца — были заняты своими планами и думами…
Сертификат о рождении
Вернувшись в Вашингтон самолетом «Пан-Америкен», Джеймс Вулрич дал себе совсем немного времени на отдых после утомительного перелета и направился в Лэнгли. Ему не терпелось побыстрее доложить об успехе проведенной вербовки советского разведчика руководству ЦРУ и, конечно, самому директору Джону Кейси. Вулрич знал: директор, почти целиком поглощенный советскими делами, любит острые, рискованные операции. Особенно когда они завершаются удачей.
«Волк»-Вулрич не ошибся: Кейси принял его лично в своем служебном кабинете на седьмом этаже здания в Лэнгли. Он не скрывал удовольствия любой успех в тайной войне с Советским Союзом его радует. Вот и на этот раз директор ЦРУ своим шепелявым голосом дотошно расспрашивал начальника Советского отдела о подробностях триумфально завершающегося дела. Кейси перескакивал с одной темы разговора на другую, но Вулрич чувствовал, что шеф доволен.
Соединенные Штаты при всех обстоятельствах должны атаковать главного противника. Директору ЦРУ нет дела до того, что Советский Союз, озабоченный своей собственной безопасностью, обязан защищаться. Ему нужно знать, что замышляет Москва и в особенности — что она планирует делать против его ведомства. Уильям Кейси не был сентиментальным. Только Вашингтону позволено заботиться о своих интересах. Такой одержимостью можно гордиться, и Кейси внушал ее всем своим подчиненным. И небезуспешно.
На жаргоне вашингтонских джеймсов бондов «призраки» — это сотрудники Центрального разведывательного управления США. Считалось, что московская резидентура ЦРУ — элитное подразделение, укомплектованное такими вот неуловимыми разведчиками.Лубянка развеяла этот миф. Автор — генерал-майор в отставке, бывший начальник американского отдела Второго (контрразведывательного) главного управления КГБ, руководил в 1979-1992 годах операциями по обезвреживанию подрывной деятельности заокеанских шпионов в СССР. Он объективно и правдиво рассказывает об остром противоборстве спецслужб Москвы и Вашингтона.
Бывший сотрудник Второго главного управления КГБ генерал Рэм Красильников в своей книге пишет о противостоянии британской разведки и российской (советской) контрразведки. Именно Англия явилась вдохновителем походов Антанты на Советскую республику в 1918-20 гг. С этого времени и начинается противоборство двух разведок, продолжающееся до сих пор. Британская разведка «преуспела» в деле вербовки сотрудников КГБ, но практически все они были разоблачены советской контрразведкой. Об этих и многих других акциях британской разведки против России рассказывает профессиональный контрразведчик.
На жаргоне вашингтонских джеймсов бондов «призраки» – это сотрудники Центрального разведывательного управления США. Считалось, что московская резидентура ЦРУ – элитное подразделение, укомплектованное такими вот неуловимыми разведчиками.Лубянка развеяла этот миф. Автор – генерал-майор в отставке, бывший начальник американского отдела Второго (контрразведывательного) главного управления КГБ, руководил в 1979–1992 годах операциями по обезвреживанию подрывной деятельности заокеанских шпионов в СССР. Он объективно и правдиво рассказывает об остром противоборстве спецслужб Москвы и Вашингтона.
Рассказ сотрудника службы контршпионажа СССР и Российской Федерации о деятельности ЦРУ США против нашей страны в сферах, затрагивающих государственную безопасность и национальные интересы.В книге нашли яркое, живое отражение конкретные преступные деяния завербованных ЦРУ агентов и профессиональные способы их разоблачения.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
`Вся моя проза – автобиографическая`, – писала Цветаева. И еще: `Поэт в прозе – царь, наконец снявший пурпур, соблаговоливший (или вынужденный) предстать среди нас – человеком`. Написанное М.Цветаевой в прозе отмечено печатью лирического переживания большого поэта.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Предвоенные 1930-е годы остаются до сих пор во многом загадочными и едва ли не наиболее запутанными и спорными в истории СССР. В этой книге сделана попытка на основе ряда фактов, ставших известными за последнее время, осмыслить некоторые события этого периода. Речь идет главным образом о заговорах, покушениях на Сталина и борьбе за власть, а также мерах по укреплению социалистического государства в условиях угрозы войны.
Настоящие имя и фамилия Вальтера Хагена — Вильгельм Хеттль. Австриец по происхождению, уроженец Вены, Хеттль попал в нацистскую внешнюю (политическую) разведку после присоединения Австрии в 1938 году. К маю 1945 года Хеттль возглавлял направление в одном из управлений внешней разведки РСХА (Главном управлении имперской безопасности) и подчинялся непосредственно Вальтеру Шелленбергу. Войну Хеттль закончил в звании оберштурмбанфюрера, что соответствовало званию армейского подполковника. Он поселяется в небольшом городке Бад-Аусзее, неподалеку от Мертвых гор.В своей книге Хеттль раскрывает малоизученную и практически неизвестную широкому читателю секретную операцию РСХА — изготовление и сбыт немцами фальшивых английских фунтов стерлингов.Книга Хеттля интересна не только рассказом о технических аспектах изготовления и сбыта фальшивой валюты нацистами, но и личными наблюдениями и впечатлениями автора о его работе в Главном управлении имперской безопасности Третьего рейха.
«Сталинский нарком» Николай Иванович Ежов — одна из самых зловещих и вместе с тем загадочных фигур нашей истории. Его имя стало нарицательным и понятие «ежовщина» ассоциируется с наиболее жестоким периодом сталинских репрессий. При Ежове, под его непосредственным руководством, по его указаниям было расстреляно около семисот тысяч человек, брошено в тюрьмы и лагеря около трех миллионов. Фамилия Ежов упоминается во всей исторической литературе о трагедии нашего народа в тридцатые годы, но до сих пор книги оЕжове не было.
В жизни разведчика многое порой происходит совсем не так, как в кино. Но сражения бойцов «невидимого фронта» не становятся от этого менее захватывающими и драматичными.Один из лучших разведчиков времен Великой Отечественной войны — Герой Советского Союза Николай Кузнецов, он же обер-лейтенант вермахта Пауль Зиберт.Люди, близко знавшие Кузнецова-разведчика, действовавшие вместе с ним во вражеском тылу, отмечая такие его качества, как изумительные лингвистические способности, умение молниеносно перевоплощаться, обаяние, находчивость, мужество, ставили на первое место в его характере собранность и выдержку.Каков же он, жизненный и боевой путь уроженца небольшой уральской деревушки? Что мы сегодня знаем достоверно о гибели Кузнецова и его группы?