Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде - [136]
В п<ункт> II — периодическая информация о новинках западноевропейской и американской сцены. Диспут о театре.
Д. Связь с издательствами
Считать необходимым представительство с<екции> п<ереводчиков> в редакцион<ном> аппарате издательств, издающих иностран<ную> литературу. Просить издательства о включении представит<елей> с<екции> п<ереводчиков> в редколлегию по иностр<анной> литературе.
Постепенно вводить принцип первоочередного предоставления работы членам с<екции> п<ереводчиков> (секция берет на себя ответственность за работу своих членов. Книги, получаемые членами секции, могут прорабатываться на производственном кружке, и уже с заключением кружка поступать в издательство).
Сообщить на общем собрании, что рабочий план, разбитый на разделы, будет заслушан на ближайшем бюро и тогда же будет к каждому разделу прикреплен отв<етственный> исполнитель.
II. Слушали: Секция переводчиков-драматургов.
Постановили:
1. Учредить при переводческой студии отделение сценического (театрального) перевода (специфика языка сцены, искусство переработки иностран<ных> пьес для советской сцены) и т. д. Пригласить для этой цели опытного руководителя.
2. Войти в контакт с западными революцион<ными> драматургами и производить с ними обмен продукции.
3. Включить в творческие вечера театрализованную читку иностран<ных> пьес.
4. Обратить особое внимание на переводчиков-либреттистов, кадры которых чрезвычайно малочисленны. Искусство хорошего перевода иностран<ного> оперного или опереточного либретто должно быть связано с изучением ритма и музыкального акцента. Создать специальный курс для переводчиков-либреттистов (объединившись с секцией либреттистов).
5. Организовать диспут на тему «Театр на Западе и у нас». Поручить кому-нибудь давать периодическую информацию о новинках западноевропейской и американской сцены.
III. Слушали: О работе квалиф<икационной> комиссии.
Постановили: При переквалификации считать необходимым вызовы для личной беседы каждого члена с<екции> п<ереводчиков> (результаты заносятся на карточку). Необходимо выявить членов секции, владеющих живой речью. Всех членов с<екции> п<ереводчиков> разделить на 3 категории, приняв во внимание углубленное знание иностран<ного> языка (в первую очередь владение техникой перевода и литературным русским языком). Переквалификацию произвести по языкам.
В 1-ю категорию входят переводчики, владеющие тремя указанными факторами в совершенстве.
Во 2-ю — владеющие техникой хорошо, но не знающие достаточно углубленно языки иностран<ные> и требующие редактуры.
В 3-ю группу — переводчики, требующие по всем 3-м факторам большой работы.
Выделяются переводчики-редакторы. <…>
Председатель(Хальме).
Отв<етственный> секретарь (Вальдман).
Прот<окол> вела Э. Б. Шлосберг[962].
Присутствовали:
Председатель собрания — тов<арищ> Хальме.
Секретарь — Салье.
Повестка дня:
Доклад тов<арища> Лесючевского об итогах IV Пленума РАПП[963].
I. Слушали: После краткого вступительного слова тов<арища> Хальме, отметившего малочисленность собрания и указавшего на необходимость для всех членов секции переводчиков посещать доклады, подобные сегодняшнему, тов<арищ> Лесючевский приступает к докладу.
Краткое содержание доклада.
Политическое значение подобных докладов. Никто не должен отгораживаться от общих вопросов.
Пленум РАПП — основной ведущей организации пролетарской литературы — может быть приравнен к съезду пролетарских писателей. Лицо Пленума РАПП определяется лозунгом призыва ударников в литературу (в РАПП 10 000 членов, 80 % ударников).
Исключительное значение призыва ударников в литературу, выходящее за пределы литературы (этот призыв указывает на размах культурной революции). Количественные достижения выше качественных. Плохо поставлена учебно-воспитательная работа среди ударников, являющаяся основной задачей членов РАПП и всех литературных работников вообще. Показ героев пятилетки — вторая центральная задача, тоже имеющая огромное значение — это не кампания, а осуществление постоянной борьбы за «большое искусство большевизма», т. е. основная тема пролетарской литературы.
(Смысл этого понятия: искусство — классовая идеология; оно является средством понимания жизни и должно вскрывать процессы во всей их противоречивости, определяя тенденции их развития и побуждая к активному отношению к жизни. По художественному уровню оно должно стоять выше искусства всех времен и народов. Показ героев пятилетки и есть «большое искусство большевизма».)
Ошибочность теории «утильсырья», т. е. теории собирания сырого материала для будущих писателей, «хоть хуже, да больше».
«Большое искусство большевизма» борется и с правыми, и с левыми уклонами в литературе. Откладывать «большое искусство большевизма» нельзя, так как это равносильно отрицанию возможности его создать.
Широкое развитие творческой дискуссии на IV Пленуме РАПП. Особенно ценно было выступление тов<арища> Фадеева[964]. Характерен и значителен факт творческой размежевки отдельных групп писателей.
Проблема попутничества и союзничества. Слово «попутчик» не покрывает всех оттенков этого термина. С развитием классовой борьбы обостряются процессы дифференциации. С началом реконструктивного периода ряд «попутчиков» ушел вправо (Пильняк и Замятин). Попутничество начинает себя изживать.
Эта книга — не учебник. Здесь нет подробного описания устройства разных двигателей. Здесь рассказано лишь о принципах, на которых основана работа двигателей, о том, что связывает между собой разные типы двигателей, и о том, что их отличает. В этой книге говорится о двигателях-«старичках», которые, сыграв свою роль, уже покинули или покидают сцену, о двигателях-«юнцах» и о двигателях-«младенцах», то есть о тех, которые лишь недавно завоевали право на жизнь, и о тех, кто переживает свой «детский возраст», готовясь занять прочное место в технике завтрашнего дня.Для многих из вас это будет первая книга о двигателях.
Главной темой книги стала проблема Косова как повод для агрессии сил НАТО против Югославии в 1999 г. Автор показывает картину происходившего на Балканах в конце прошлого века комплексно, обращая внимание также на причины и последствия событий 1999 г. В монографии повествуется об истории возникновения «албанского вопроса» на Балканах, затем анализируется новый виток кризиса в Косове в 1997–1998 гг., ставший предвестником агрессии НАТО против Югославии. Событиям марта — июня 1999 г. посвящена отдельная глава.
«Кругъ просвещенія въ Китае ограниченъ тесными пределами. Онъ объемлетъ только четыре рода Ученыхъ Заведеній, более или менее сложные. Это суть: Училища – часть наиболее сложная, Институты Педагогическій и Астрономическій и Приказъ Ученыхъ, соответствующая Академіямъ Наукъ въ Европе…»Произведение дается в дореформенном алфавите.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга — история жизни знаменитого полярного исследователя и выдающегося общественного деятеля фритьофа Нансена. В первой части книги читатель найдет рассказ о детских и юношеских годах Нансена, о путешествиях и экспедициях, принесших ему всемирную известность как ученому, об истории любви Евы и Фритьофа, которую они пронесли через всю свою жизнь. Вторая часть посвящена гуманистической деятельности Нансена в период первой мировой войны и последующего десятилетия. Советскому читателю особенно интересно будет узнать о самоотверженной помощи Нансена голодающему Поволжью.В основу книги положены богатейший архивный материал, письма, дневники Нансена.
Франция привыкла считать себя интеллектуальным центром мира, местом, где культивируются универсальные ценности разума. Сегодня это представление переживает кризис, и в разных странах появляется все больше публикаций, где исследуются границы, истоки и перспективы французской интеллектуальной культуры, ее место в многообразной мировой культуре мысли и словесного творчества. Настоящая книга составлена из работ такого рода, освещающих статус французского языка в культуре, международную судьбу так называемой «новой французской теории», связь интеллектуальной жизни с политикой, фигуру «интеллектуала» как проводника ценностей разума в повседневном общественном быту.
В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века.
В книге рассматриваются индивидуальные поэтические системы второй половины XX — начала XXI века: анализируются наиболее характерные особенности языка Л. Лосева, Г. Сапгира, В. Сосноры, В. Кривулина, Д. А. Пригова, Т. Кибирова, В. Строчкова, А. Левина, Д. Авалиани. Особое внимание обращено на то, как авторы художественными средствами исследуют свойства и возможности языка в его противоречиях и динамике.Книга адресована лингвистам, литературоведам и всем, кто интересуется современной поэзией.
Если рассматривать науку как поле свободной конкуренции идей, то закономерно писать ее историю как историю «победителей» – ученых, совершивших большие открытия и добившихся всеобщего признания. Однако в реальности работа ученого зависит не только от таланта и трудолюбия, но и от места в научной иерархии, а также от внешних обстоятельств, в частности от политики государства. Особенно важно учитывать это при исследовании гуманитарной науки в СССР, благосклонной лишь к тем, кто безоговорочно разделял догмы марксистско-ленинской идеологии и не отклонялся от линии партии.