Конец Гнилой Эпохи - [3]
Несмотря на все заверения соседей, что это родные Данила, маму, бабушку и дедушку арестовали. Их увезли в камеру предварительного заключения. Это в тюрьме на улице Героев космоса. Там у милицейских оборотней тоже были свои люди, в том числе и начальник тюрьмы.
Жаль, что никого из Магов и Бори в тот момент не было поблизости. Вот только не было их лишь в "тот момент", а потом, на беду бдительной Марьи Павловны и "доблестных блюстителей закона", они появились…
…Вообще-то Данилка не злой, а наоборот, очень добрый. Несмотря на это, главное здание тюрьмы он разнес так, что не осталось даже кирпичей, из которых оно было построено. Сделал он это конечно зря и потом все исправил. Короче, один из корпусов тюрьмы просто исчез, а на его месте остался котлован, каким он был выкопан лет пятьдесят назад. Тогда только начинали строить эту тюрьму.
Заключенные, совершившие преступления, оказались на дне той ямы. Они не могли оттуда выбраться: Остальные, которых посадили в тюрьму ни за что, оказались снаружи. Вызволенные из тюрьмы люди никуда не сбежали, не скрылись. Они сами, добровольно, вернулись в тюрьму. Мы потом узнали от Магов, откуда была эта рабская покорность и смирение с несправедливостью. Это все из-за зомбирующих передатчиков темных сил.
Данилкины бабушка, мама и дедушка вместе с Данилкой вернулись из тюрьмы домой. Когда они подошли к подъезду, их опять увидела Марья Павловна. Она фальшиво заулыбалась, пожелала всем здоровья, счастья. Но Данилка ведь уже был Магом. Он сразу все понял и сказал:
- Значит это ты, старая змеюка, донесла!
Данилка, хоть и был очень добрым и вежливым, иногда грубо разговаривал с плохими людьми. Бабушка стала было опять "воспитывать" Данилку, что нельзя так разговаривать со старшими, и то, да се…
- С доносчицами можно! - сказал Данилка, как отрезал. А потом сказал Марье Павловне:
- А теперь Марьпална ты попляшешь, а еще и частушки петь будешь. И "Марьпална" заплясала и запела:
Дядя Федя съел медведя
И сосиской закусил.
А потом он водки выпил
И упал под куст без сил…
Ну и в таком духе, куплетов десять, на тему плотоядного Дяди Феди, а потом все с начала.
Бабушка уговаривала Данилку, чтобы он снял заклятье. Данилка отказался наотрез. Он сказал, что два дня "веселья" пойдут "Марьпалне" на пользу. А "Марьпална" выплясывала по всему двору и пела.
Из дома стали выходить жильцы, причем не только из нашего дома, но из соседнего. Отнеслись к этому по-разному: кто-то смеялся, кто-то сочувствовал. Тех, кто смеялся, было больше. Эту вздорную пакостницу не любили многие.
Потом приехала скорая помощь: сначала приехала обычная скорая, а потом скорая из психбольницы. Марью Павловну "упаковали" в машину и повезли в "психушку". Из машины продолжали доноситься "задорные куплеты":
Дядя Федя съел медведя,
Горькой водочкой запил,
А потом пошел к соседям
И бутылкой всех убил…
…Рассказывают, что когда Света Гусева сняла Данилкино заклятье, Марья Павловна рухнула на пол без сил. Марью Павловну на следующий день выписали из больницы с диагнозом "психическое расстройство прошло, но остался синдром врожденной злобности".
А вот с докторами дело обстояло хуже. Доктора видели, как из ниоткуда появилась какая-то девчонка. Она произнесла что-то непонятное, и у Марьи Павловны прекратился приступ. После этого девчонка снова исчезла. Доктора, посовещавшись между собой, поставили друг другу диагноз "шизофрения" и добровольно поместили себя в палату номер шесть в качестве пациентов.
Когда Данилка узнал, что Света сняла заклятье с "Марьпалны", он очень на нее обиделся. Обиду он держал недолго, потому что был очень добрым. Свету он простил сразу же, как только на нее обиделся.
Света тоже была очень доброй, может быть даже добрее Данилки. А еще она была веселой. У нее всегда было веселое настроение и такая же, как у Данилки, улыбчатость. Только в ее улыбке была, порой, заметна немалая доля ехидства, как и вообще в характере.
А наследующий день к нам нагрянула комиссия из отдела опеки и попечительства. Комиссия состояла из "крупнокалиберной" тетеньки породы "Фрекен Бок" и двух "тетенек" помельче. Те, что помельче, были в старинных тяжелых очках и напоминали наставниц церковных приютов царских времен.
К счастью, когда явилась эта "высокая", точнее "тяжеловесная", комиссия, Данилка был у нас, поэтому той комиссии и не удалось никому испортить жизнь. Хотя, им это по любому не удалось бы. Данилка ведь смог бы и потом все и всех поставить на место.
Безо всяких вступлений "мадам Фрекен Бок" сурово спросила у моей мамы:
- На каком основании, в квартире вашего подопечного, проживают посторонние?!
- Это не посторонние, - пыталась объяснить мама, - это семья Данила. Понимаете, они оказались живы и недавно вернулись. Никакой опеки теперь и не требуется.
- Ничего не знаю! По документам они погибли в автомобильной аварии! Значит, они не имели права возвращаться и проживать в своей квартире!
- Имели право, - сказал Данилка.
- А тебя, мальчик, не спрашивают, мал еще рассуждать, имели или не имели.
- Ну как же вам доказать? - взмолилась мама. - Ведь вы же сами понимаете, что это они.
