Конец эры мутантов - [5]

– Да ничего, нормально, – ограничилась Лора столь же традиционным, как принято в подобных случаях, ответом и невольно поморщилась: а что, собственно, нормально? Для одного нормально каждый день ссориться с женой или выигрывать в преферанс, а для другого это ЧП…

Исчерпав этими двумя фразами все новости друг о друге, Лора спросила:

– Как я понимаю, ты уже на пути в Питер?

– Да, – подтвердил Максимов. – Генка, не имея от вас информации, поручил мне узнать о вашем решении.

Ну понятно, ему поручили. Как важно ему оправдаться за этот звонок! Не дай бог, она подумает, что он позвонил просто так, чтобы услышать ее голос…

– Ну вы едете? – продолжал Максимов.

– Нет.

– Что так?

Если сказать правду, Евгений просто не хотел, по крайней мере ей так показалось. Может быть до сих пор ревновал ее к Максимову. А может, ему просто больше хотелось к родителям, в деревенскую тишину, чем на шумное сборище, хотя и с однокурсниками. Как бы там ни было, он мог выкроить несчастные три дня на этот юбилей, тем более, что ей очень хотелось увидеть всех, в том числе и его, Максимова, пококетничать: говорят, она похорошела, к тому же имея возможность одеваться. Лучшее средство от морщин, уважаемые, – это хороший муж… Но Евгений заупрямился, а она не настаивала. И теперь бросилась выгораживать мужа:

– Не получается. Женька уехал сейчас к матери, она больна. А через неделю у него командировка за рубеж.

– Ах ты боже мой… – с иронией отозвались на другом конце провода. – Уже по заграницам разъезжаем… Он у тебя еще не академик?

В голосе звучала издевка. Всегда он так: будто бы проявлял живейший интерес к делам товарища и в то же время не упускал случая съязвить насчет этих дел. Скрытая неприязнь к Евгению не имела причин в настоящем – слишком далеко в стороны развела их жизнь, значит, истоки ее следовало искать в прошлом, и это интриговало, будоражило Лору.

– Нет еще, – притворно вздохнула она, – но не волнуйся, он тебя не опередит.

– Да где уж нам, провинциалам… – сказал Максимов так, будто его провинциальностью можно было гордиться.

– Похоже, за столичность уже презирают? – засмеялась Лора.

– Ну почему же, – возразил Максимов. – “Столичная” водка, например, очень неплохая. А кроме шуток: по крайней мере мы дружнее, теплее живем. А вы? Сколько лет вы друг друга не видели, хотя наших в Москве десятка три наберется? Даже на юбилей факультета не вытащишь…

Упрек. Очень хорошо: значит, он хотел, чтобы они с Евгением приехали. Почему? Чтобы снова сторониться ее и добродушно – шутливо отпускать колкости Евгению? Странные это были встречи. Радость вначале и холодность, растущая прямо-таки по правилам сложных процентов, до враждебности – потом, так что, расставаясь, взвинченная Лора давала себе слово отказываться от приглашений к однокурсникам, если в компании будет Максимов.

– Ну ладно. В общем, вы не едете, так и запишем, – заторопился Максимов. – Бывайте здоровы со всеми вытекающими отсюда последствиями. Всех благ.

Ей пришло в голову пригласить его. Так уж складывалось, что за всю жизнь они не пробыли наедине и часа, и может быть именно сейчас, разговорившись, она поняла бы то неясное, неизвестное, что стояло между ними тогда и все эти годы и что было причиной его враждебности.

– Заходи в гости. Еще есть время. Ты ведь завтра едешь?

Она вдруг испугалась, что в ее приглашении можно усмотреть недвусмысленный намек, – ведь Евгения нет дома, и поспешно пояснила:

– Ты у нас так ни разу и не был. С подругой моей познакомишься…

– Спасибо, у меня еще много дел в Москве, – отказался Максимов.

Эти же самые дела, Лора знала, не мешали ему с таким же постоянством бывать у других однокашников.

– И в кавалеры я уже не гожусь…

– И раньше не годился, – засмеялась Лора.

Молчание.

– Для кого как, – нашелся, наконец, Максимов. – Впрочем, ты когда-то считала иначе.

– Ошибалась. Молодости свойственно!

И опять Максимов озадаченно смолк.

– Эй! – окликнула Лора безмолвную трубку. – Уж не боишься ли ты меня?

– С какой стати? – удивился Максимов.

– Тогда – себя?

Максимов хмыкнул:

– Странные вещи ты говоришь…

– Ты тоже. Все звонят, чтобы увидеться, а ты – чтобы демонстративно отказаться. – Она снова засмеялась. – Пора избавляться от комплексов, Слава. Не бойся, я не стану покушаться на твою честь.

– А я, кажется, и не робкого десятка… – Максимов окончательно растерялся и утратил свою всегдашнюю ироничность. О, когда-то все было наоборот – она сама от его присутствия терялась и чувствовала себя неуклюжей, точно морж на берегу. Теперь Лора владела инициативой и орудовала словесной рапирой во всю.

– Еще бы! – с готовностью согласилась она. – Так жениться – смелость нужна!

Грубо. Грубо и пошло – Лора сознавала, что хватила через край. Жена Максимова была некрасива, старше его на несколько лет и вдобавок с ребенком – “с готовым взял”, как шутили товарищи, но какое у нее право его судить? И хотя сказала она это скорее ради красного словца, выглядело оно выплеском старого, наболевшего, ревностью к более удачливой сопернице, которую когда-то предпочли ей, молодой и красивой… Ну и ладно. И пусть. Ей это уже безразлично. Каковы бы ни были нюансы сказанного, довлело чувство мстительного удовлетворения. И не давая Максимову опомниться от своей дерзости, Лора добавила весело: