Конец черного темника - [124]
— Да ведь седни дожинки, Афоня, праздник на селе.
— Кому праздник, кому будни...
— Да... Верно. А жаль! Погуляли б!..
А тем временем поселянки обвязали свои серпы последней соломой, стали кататься по жнитве и приговаривать:
— Жнивка, жнивка! Отдай мою силку на пест, на колотило да на молотило и на криво веретено.
И потом они подняли именинный сноп и понесли. Та, которая наряжала его в кокошник (жена-молодица аль вдовица), вдруг взметнула в начинающее голубеть после тёмных туч небо звонкий переливчатый голос:
Его поддержали другие, и вот песня, приобретя силу, добрый размах, разметнулась над полем:
— Эй, брат, — смеётся Афанасий, знакомый наперёд со словами песни, — не ты ль счас орешки понесёшь?
Раззявили в смехе рты и другие разведчики. Из стожков тоже выкарабкиваются, зубоскалят. Десяцкий показал им кулак, спрятались снова...
— Ах, Христе Боже мой, ой и погуляли б, ну и погуляли б! — очень жалел Чириков.
Женщины со снопом стали удаляться в сторону села, спрятанного за небольшим лесом. Разведчики поймали коней, оседлали... И вдруг из леса выскочили на мохнатых, низкорослых лошадях десятка полтора всадников в кожаных шлемах, с голыми спинами, но спереди защищённых железными пластинами и кинулись наперерез шествию.
Почуяв опасность, девицы и бабы бросили сноп и с воплями рассеялись. У одного ордынца, по оружию и белой масти коня, видать, не простого воина, тоже была губа не дура, и он сразу направился за молодицей, приглянувшейся Афанасию Кренину. Ордынец нагнал её, в наклоне захватил ещё по-девичьи гибкую талию обнажённой до плеча мускулистой сильной рукой, перекинул женщину через седло. Другие тоже похватали пленниц. Только вряд ли они оставят их у себя или отпустят — это, судя по всему, также конный отряд разведки Мамая, — поэтому натешившись над ними, чтобы не мешали далее, ордынцы прирежут несчастных и оставят трупы на съедение волкам и шакалам. Несмотря на повеление Семёна Мелика не вступать ни с кем в бой, Кренин приказал напасть на насильников. Те, сильно увлёкшись поимкой, растерялись, когда увидели неожиданно вооружённых русских вершников[98].
Сразу у четырёх ордынцев послетали на землю отрубленные мечами головы, троих достали стрелы, остальные, побросав женщин, кинулись наутёк. Знатный ордынец не захотел расставаться с добычей и погнал своего мощного белого жеребца к лесу. Ещё двух всадников снял из лука Никита Чириков, а Кренин погнался за начальником отряда. Тот обернулся, спустил с тетивы стрелу, но промахнулся — она пропела рядом с ухом Афанасия. Это пуще разозлило десяцкого, он вонзил каблуки в бока своего коня, и тот уже птицей рванулся вперёд.
И вот морда его стала доставать круп белого жеребца, и тут только ордынец избавился от лишнего груза, скинув с седла молодицу. Та, ударившись о землю, безжизненно застыла. Но Кренин в это время дотянулся шестопёром до своего противника и легонько тюкнул его по голове, но так, чтобы свалить, а не убить...
Афанасий натянул поводья, конь под ним, приученный в разведке к самым резким движениям и неожиданным решениям хозяина, встал как вкопанный. Кренин соскочил с него, подбежал к ордынцу, убедившись, что тот жив, быстро связал ему руки и приблизился к молодице. Она лежала навзничь, и, несмотря на пережитый страх и бешеную скачку в неудобном положении головою вниз, лицо её выражало удивительное спокойствие и было прекрасным. Афанасий убрал с её лба прилипшую травинку, наклонился и поцеловал. Женщина открыла глаза, глубоко вздохнула и, увидев перед собою красивого белокурого русского, поняла всё и улыбнулась.
— Кто ты? — спросила, пытаясь подняться.
— Полежи пока... Свой... Не ушиблась?
— Вижу, что свой... А зачем целовал?
— Баская[99] больно... Не утерпел. Муж где?
Всё-таки поднялась, села, оправилась.
— На покосах порешили... Мужики наши, остолопы, не поделили делянки, разодрались; косой башку ему и оттяпали... Да не люб он мне был, — просто сказала, — Сиротой жила, а он из зажиточных, вот и пошла за него...
— А дети есть?
— Была дочка... Трёх годочков. Чёрная баба[100] пришла и забрала... Аккурат перед новым годом. Начала гостить в Скопине, а потом в Пронске и к нам заглянула... Полсела почесть вымерло...
— А звать-то тебя?
— Аннушкой кличут.
— А меня Афанасием... Погодь, Аннушка, твой ухажёр, кажись, очухался... — Кренин подошёл к ордынцу, помог ему встать на ноги, заговорил по-татарски. Тот на вопросы не отвечал и лишь зло крутил головой.
— Ничего, приедут Мелик и Горский, и мы тебя баять[101] заставим! Аннушка, — обратился к молодице. — Споймай его коня. И веди за узду. А ну, дроля, пошли, — подтолкнул в спину ордынца, с издёвкой произнёс Афанасий.
Дроля — означало «дорогой», «любезный».
И дроля посмотрел в лицо десяцкого, увидел его глаза и жёстко собранные вокруг рта морщины и пошёл, как миленький — пошёл!
В первой книге исторического романа Владимира Афиногенова, удостоенной в 1993 году Международной литературной премии имени В.С. Пикуля, рассказывается о возникновении по соседству с Киевской Русью Хазарии и о походе в 860 году на Византию киевлян под водительством архонтов (князей) Аскольда и Дира. Во второй книге действие переносится в Малую Азию, Германию, Великоморавию, Болгарское царство, даётся широкая панорама жизни, верований славян и описывается осада Киева Хазарским каганатом. Приключения героев придают роману остросюжетность, а их свободная языческая любовь — особую эмоциональность.
О жизни и судьбе полководца, князя серпуховско-боровского Владимира Андреевича (1353-1410). Двоюродный брат московского князя Дмитрия Донского, князь Владимир Андреевич участвовал во многих военных походах: против галичан, литовцев, ливонских рыцарей… Однако история России запомнила его, в первую очередь, как одного из командиров Засадного полка, решившего исход Куликовской битвы.
В новом историко-приключенческом романе Владимира Афиногенова «Белые лодьи» рассказывается о походе в IX веке на Византию киевлян под водительством архонтов (князей) Аскольда и Дира с целью отмщения за убийство купцов в Константинополе.Под именами Доброслава и Дубыни действуют два язычника-руса, с верным псом Буком, рожденным от волка. Их приключения во многом определяют остросюжетную канву романа.Книга рассчитана на массового читателя.
Русь 9 века не была единым государством. На севере вокруг Нево-озера, Ильменя и Ладоги обосновались варяжские русы, а их столица на реке Волхов - Новогород - быстро превратилась в богатое торжище. Но где богатство, там и зависть, а где зависть, там предательство. И вот уже младший брат князя Рюрика, Водим Храбрый, поднимает мятеж в союзе с недовольными волхвами. А на юге, на берегах Днепра, раскинулась Полянская земля, богатая зерном и тучными стадами. Ее правители, братья-князья Аскольд и Дир, объявили небольшой городок Киев столицей.
«Свои» — повесть не простая для чтения. Тут и переплетение двух форм (дневников и исторических глав), и обилие исторических сведений, и множество персонажей. При этом сам сюжет можно назвать скучным: история страны накладывается на историю маленькой семьи. И все-таки произведение будет интересно любителям истории и вдумчивого чтения. Образ на обложке предложен автором.
Париж, 1944 год. Молодую женщину заталкивают в поезд, направляющийся в Аушвиц. В отчаянии она доверяет самое драгоценное, что у нее есть, незнакомцу, оставив себе в утешение только надежду и мечту, которой вряд ли суждено сбыться. Санта-Круз, 1953 год. Жан-Люк – человек, который отчаянно хочет спрятаться от своего прошлого. Но шрам на его лице – это вечное напоминание о том, какой ценой ему удалось выжить в оккупированной нацистами Франции. Когда тени прошлого решают напомнить о себе, его новая счастливая жизнь рушится.
В новой книге известного режиссера Игоря Талалаевского три невероятные женщины "времен минувших" – Лу Андреас-Саломе, Нина Петровская, Лиля Брик – переворачивают наши представления о границах дозволенного. Страсть и бунт взыскующего женского эго! Как духи спиритического сеанса три фурии восстают в дневниках и письмах, мемуарах современников, вовлекая нас в извечную борьбу Эроса и Танатоса. Среди героев романов – Ницше, Рильке, Фрейд, Бальмонт, Белый, Брюсов, Ходасевич, Маяковский, Шкловский, Арагон и множество других знаковых фигур XIX–XX веков, волею судеб попавших в сети их магического влияния.
Роман показывает время войн Александра Македонского, уделяя много внимания учениям греческих философов, ставит сложные нравственные проблемы. Главная героиня романа Таис Афинская, участница походов Александра Македонского — подлинная историческая личность.
Кен Фоллетт — один из самых знаменитых писателей Великобритании, мастер детективного, остросюжетного и исторического романа. Лауреат премии Эдгара По. Его романы переведены на все ведущие языки мира и изданы в 27 странах. Содержание: Кингсбридж Мир без конца Столп огненный.
Беллетризованная повесть о завоевании и освоении Западной Сибири в XVI–XVII вв. Начинается основанием города Тобольска и заканчивается деятельностью Семена Ремизова.