Конец атамана Анненкова - [14]
В суде тезис Матрона о расстреле Анненковым своих вчерашних сподвижников исследовался с большой глубиной и всесторонностью. Но в числе других обвинений стояла еще одна «массовая экзекуция» с участием того же Оренбургского полка - расстрел поднявшей восстание ярушинской бригады, - многое было подобным, и потому постепенно сложилось впечатление, будто это не две, а одна расправа, расправа над ярушинцами.
Прокурор в своей речи не смог назвать - это было попросту невозможным - хотя бы приблизительное число жертв для первого и второго событий, что позволило адвокату Борецкому сделать следующее заявление:
- Вчера обвинение проявило в отношении цифры расстрелянных удивительную корректность. Обвинитель мог бы полезно воспользоваться ею, но он, так сказать, с величайшей ласковостью погладил эту цифру, не фиксируя на ней внимание суда, как будто желая этим сказать: «Не трогайте эту тысячу людей, погибших от руки Анненкова. Пусть они лежат присыпанные песками Ала-Куля».
При всей своей нарочитой кокетливости заявление адвоката в общем-то было справедливым, и прокурор в реплике не настаивал на двух «экзекуциях».
Осудили Анненкова за одну - за расстрел ярушинской бригады, - доследование же дела по второму пункту, по-видимому, представилось нецелесообразным.
Между тем это «доследование» уже шло полным ходом.
Белесой ранью 4 августа 1927 года шоколадный газик с неестественно высоко поднятым ветровым стеклом перебежал из Китая в СССР и, огибая каменную террасу, стал углубляться в Семиречье. Днем позже человек в макинтоше, шофер, плечистый пограничник в хрустящих ремнях и их спутница сгрудились у крыла автомашины, чтобы занести в толстую кожаную книгу акт следующего содержания:
«1927 г., августа, 5 дня. Мы, нижеподписавшиеся: консул СССР в Чугучаке Гавро, начальник погранзаставы Джербулак Зайцев, секретарь ячейки Фурманова, шофер Пономарев, составили настоящий акт в нижеследующем: сего числа мы прибыли на автомобиле в район озера Ала-Куль и, не доезжая до самого озера трех, приблизительно, верст, в местности Ак-Тума нашли пять могил, четыре из которых с надмогильными холмами, а одна из могил открыта и наполнена человеческими костями и черепами… В местности Ак-Тума была приготовлена особая часть из Алаш-орды, которая и изрубила расформировываемых (Анненковым. - В. Ш.) числом около 3800 человек».
В знойном Семипалатинске левый столик судебной полемики оспаривал тезу правого о том, что Анненков истребил тысячи своих солдат, а в западно-китайском Чугучаке тем временем «Ундервуд» под синюю копирку торопливо отстукивал на рисовой бумаге письмо советского консула в Москву:
«Анненкова пугал призрак восстания в своих частях… Разбитый по всем направлениям, потерявший всякую надежду на свои части, не в состоянии видеть лиц солдат… Так как на всех этих лицах написана одна мысль, как можно скорей вернуться к мирной жизни… он в марте месяце (1920 года. - В. Ш.) направляется к западной границе Китая и приступает к осуществлению давно задуманного плана, чтобы истребить на 75 - 80% свои части, дабы предупредить восстание… Для этой цели Анненков издал вероломный приказ, в котором как истый предатель и провокатор по отношению к своим же солдатам объявил, что все солдаты, желающие вернуться на родину, могут вернуться, дабы не нести тяжести неизвестного пути. Приказ был написан в торжественном стиле, языком манифеста…
За два месяца были приготовлены могилы. Крупные баи и другие прислужники Анненкова объявили населению, что могилы предназначены для хранения оружия. Специальные люди под видом проводников провожали анненковских солдат к могилам, где их уже ожидали…»
В том же письме говорилось: всех, кто шел на родину, посылали в город Карагач, хотя такого города не было. Мнимые проводники объясняли обреченным, что в городе Карагаче их ждут подводы, пища, там им укажут дорогу.
Карагач.
Город, которого не было.
Уж не это ли слово и сказал в суде Анненков каптенармусу?
Это.
Остаётся рассмотреть два вопроса.
1. Под Омском в Захламило у Анненкова было 24 шашки, на переходе в Иссыль-Куль - 5, перед границей с Китаем - около 29 тысяч. Что позволило ему сколотить столь крупное соединение, державшее в трепете обширную округу Семи рек?
2. Какую судьбу, какую долю готовил он Семиречью?
23 января 1920 года Анненков подписал приказ N23 с концовкой следующего содержания:
«Начальника Семиреченокого края походного атамана всех казачьих войск генерал-лейтенанта Дутова зачислить в списки лейб-атаманского моего имени полка»>14.
Дутов надел черкеску лейб-атаманца, красный башлык, принятую в этом полку старомодную шашку, но подчиненным своего собрата, естественно, не стал - это был лишь жест воинской почести. Приказ N 23 имел другую сторону: он был символом единения двух белых армий - дутовской и анненковской.
Шеститомник судебного дела утверждает, что не вся гонимая красными орава дутовцев влилась в армию Анненкова - что-то прямиком проскочило в Китай. Но факт фактом: Анненков пополнялся за счет битых. Приращения подобного рода были чисто механическими. Через границу он хлынул тремя потоками, из которых два (левый - генерала Бакича и правый - генерала Щербакова) были также готовыми пристяжками.
