Кончина СССР. Что это было? - [4]
Но в итоге все эти чудесные начинания, по крайней мере в экономической части точно, она не нашла в себе духа и воли довести до конца. Но к этому мы еще вернемся.
А сейчас я хотел бы немного развернуть сюжет. Мы говорили (и в хронике тех лет об этом упоминается), что начиная с 1986-го года предпринимались правительственные инициативы по расширению экономической активности населения: закон о кооперации, закон об индивидуальной трудовой деятельности и так далее. Вы заметили тогда какие-то перемены? Да, понятно: пустые полки как итог и следствие плановой и авторитарным образом организованной экономики. Но тем не менее, в чем выразилась тогда, в конце 1980-х, вот эта новая активность? Чувствовалась ли она? Или в ней тоже были заметны элементы паразитизма на бестолковом устройстве всей экономической конструкции? Видели ли вы во всем этом зачатки неких новых процессов в экономическом укладе страны?
Надо понимать опять-таки, какой выбор стоял перед этими коммунистами-реформаторами, когда они взялись за свое трудное дело, почти безнадежное. Ведь что в итоге возникло в Советском Союзе? Эта система позволяла примерно 80% граждан Советского Союза вести тихую, полностью предсказуемую жизнь на уровне чуть выше прожиточного минимума. Некий минимальный, скудный комплекс социальных благ, лучшим из которых было образование, причем очень приличное. И все. Тем не менее это была предсказуемая, спокойная, тихая жизнь чуть-чуть выше прожиточного минимума.
Самодеятельное население, население креативное – это всегда где-то 15–20%, которые способствуют развитию любого общества, ищут новаторские ходы, обеспечивают прорыв к какому-то новому качеству. А остальные приходят на работу, работают, вечером возвращаются домой и получают зарплату. Так развивается любое общество. Но у нас была подавлена вот эта креативная часть, которая могла бы что-то выдумать, организовать, обеспечить прорыв. В условиях советской экономики такой возможности не было: креативная часть полностью подавлялась, загонялась в лагеря по экономическим статьям или эмигрировала.
Первый шаг реформаторов был абсолютно правильный: попытаться вот эту активную часть, которая обеспечивает динамику экономического развития, чуточку освободить, выпустить из загона. Вы упомянули очень правильные вещи: индивидуальную трудовую деятельность, первую нишу, которую они открыли; закон о кооперации, важнейший закон 1988 года, который писал академик Тихонов[1]. (Блестящая голова, самоотверженный очень человек, Тихонов писал, пробивал и был ярым сторонником кооперативного движения. Это во многом его заслуга, он был разработчиком и двигателем закона.)
Ну и вот тот самый закон или указ, который раскрепостил комсомольцев – самую, казалось бы, креативную в тот момент часть общества. В том и состоял замысел, чтобы эти 15–20%, которые могут придать нашей заскорузлой экономике динамику, получили какую-то возможность двигаться и работать. Это и было сделано.
Здесь опять-таки какие соблазны? Кто-то действительно попытался что-то реальное сделать: создавали инновационные центры, научно-технические центры, пытались что-то изобрести. Но очень многие, пожалуй, большинство, кинулись к легким деньгам, не зная, не будучи уверенными, надолго ли открыто окно. А может, его открыли недельки на две, на три или на год, а потом прихлопнут, убедившись в бесперспективности эксперимента? Поэтому никто далеко не планировал, никто не создавал длинных проектов, а кинулись все зарабатывать, пока это вдруг стало можно. Это с одной стороны.
С другой стороны, должно было возникнуть первоначальное накопление, потому что никакого функционирующего капитала в стране не было. Поэтому, может быть, отчасти это и было вынужденной формой первоначального накопления – такое немножко наивное, ускоренное «рвачество» первых кооперативов.
Еще один очень важный вопрос в этом тематическом поле. Сейчас много говорят о том, что мы именно тогда упустили свой шанс «китайского пути». Как вы считаете, реален был для нас «китайский путь» тогда и реален ли он для нас в принципе? Или это все иллюзии и глупости?
Говорят на эту тему, как правило, те, кто не представляет себе, что же такое «китайский путь» и какова реальность Китая. Из 1,5 миллиарда населения Китая 800 миллионов живет в доиндустриальную эру, 600 миллионов вообще на грани выживания существуют. Нет ни пенсионной системы, ни системы здравоохранения – вообще никаких социальных гарантий нет. Очень минималистские, скажем так, условия.
Вот у нас нет такого населения, которому достаточно вдруг наесться досыта первый раз в жизни и иметь одни штаны на год, как вот у этих 600 миллионов, и получить двое штанов и велосипед (а это уже социальный прогресс, который стимулирует!). Это стимулирование относительным прогрессом по сравнению с полной нищетой. У нас такой возможности не было, и у нас не было населения, готового работать за минимальную зарплату с утра до вечера полный световой день без выходных.
Иными словами, «китайский путь» цивилизационно для нас был закрыт, но некое использование отдельных наработок Китая было возможно. Оно было очень удобно и открыто для Андропова и по стилистике ему соответствовало. Чуть-чуть было доступно и для Горбачева, но уже в более ограниченном масштабе, выборочное такое использование китайского опыта. Но в целом китайская модель была для нас невозможна.
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.