Концерт по заявкам - [6]
Но к чему теперь толковать обо всем этом? К чему терзать себя бесплодными воспоминаниями, напрасными сожалениями, мыслями о том, что было бы, если бы да кабы…
Должно быть, прав мой друг, редакционный фоторепортер Ардик Моргунов, «ас фотоискусства», как он именует сам себя, когда говорит:
— Главное — удача! Все остальное спокойно приложится…
Вот чего не было, того не было — удача мне так и не улыбнулась. Я не была везунчиком и не стала писательницей… Но до сих пор я работаю в ежедневной газете. Начинала репортером, теперь — очеркист при секретариате.
Звучит громко, но на самом деле мои обязанности в достаточной мере всеядны. Могу написать очерк, но, если поручат дать интервью с каким-либо интересным человеком, не откажусь. И заметку иногда напишу, и на читательское письмо откликнусь, поеду познакомлюсь, погляжу на все аспекты, проверю то, что следует проверить, потом напишу, как и что.
Одним словом, признаюсь, пусть из меня не вышло писательницы, но журналисткой я все-таки стала.
И, по общему мнению, энергичной, пробивной журналисткой.
Работу свою я люблю. Во всяком случае, до конца дней не мыслю для себя никакой иной…
Способность к сочинительству хотя и не привела меня к писательству, все-таки сумела сослужить мне добрую службу, ведь для журналистки тоже очень важно обладать живостью воображения, наблюдательностью, способностью что-то придумать или хотя бы додумать, домыслить…
Однако никто не знает о том, что я все равно продолжаю сочинять биографии людям, случайно встреченным мною на улице, в метро, в театре или в магазине…
И сочиняю не только их характеры, но и желания, владеющие ими, их радости, горести, заботы, надежды…
3
Вернувшись домой, я первым делом накормила своих подшефных, собаку, кота и голубя, вывела погулять собаку и отправилась в редакцию на всю ночь, мне предстояло дежурить до утра.
Ехать надо было до метро «Кировская». Редакция находилась неподалеку от моего бывшего дома, зато на довольно большом расстоянии от нынешнего.
В вагоне было много народу, неподалеку от меня сидели две молодые девушки, уткнувшись в книги, возле них стоял пожилой человек, читал газету, рядом старуха в пуховом платке, низко надвинутом по самые брови, перелистывала иллюстрированный журнал, «Смену» или «Экран».
«Страна читателей» — вспомнился мне заголовок статьи французского издателя, недавно приезжавшего в Москву.
Статья была напечатана в нашей газете, на первой полосе. Автор непритворно удивлялся пылкой любви к печатному слову, которая характерна как для совершенно молодых, так и для старых людей.
Я кинула еще раз взгляд на девушек с книгами, на пожилого человека, читавшего газету, на старуху с журналом и подумала, что наш «ас фотоискусства» Ардик Моргунов наверняка нащелкал бы с десяток жанровых снимков с натуры в различных ракурсах.
В руках у меня тоже была книга — «Избранное» моего любимого Грина, но я так и не раскрыла ни одной страницы, потому что глядела в окно, за которым на равном расстоянии мелькали огни тоннеля, и отдавалась бесполезному, бесцельному занятию — думам о том, что могло быть и чего не случилось…
Напротив меня на скамейке уселись трое юношей. Я хорошо разглядела всех троих.
Один — здоровяк, с виду добродушен, одет в роскошное светло-серое кожаное пальто.
Другой одет в нейлоновую куртку, которые теперь почему-то предпочитает носить молодежь, может быть, потому, что такие вот куртки практичны, легки и хорошо держат тепло.
У него круглое, почти детское пухлощекое лицо, одна рука на перевязи, должно быть, вывихнул или сломал.
Третий, самый из всех высокий, но неуклюжий, нескладный, откровенно некрасив. Наверное, он сознает свою непривлекательность, потому что лицо его хранит ироническое выражение, видимо ставшее уже привычным.
Он как бы хочет сказать: «Меня ничто не интересует, мне всё до лампочки, и вы все тоже мне не нужны…»
Но я поймала случайно его взгляд, брошенный на девушку, сидящую рядом, и сразу же безошибочно поняла, что он тянется к радостям жизни, пожалуй, даже сильнее, чем его друзья.
Девушка — самая обычная, в меру толстенькая, розоволицая, пышные рыжеватые волосы выбиваются из-под вязаной шапочки, простенькие, неумело подмалеванные глаза кокетливо прищурены, пухлые, простодушные губы слегка тронуты светлой помадой…
Трое юнцов, встав со скамейки, окружили девушку тесным кольцом и, что называется, выкаблучиваются: подшучивают друг над другом, острят, стараясь привлечь ее внимание.
Особенно усердствовал здоровяк. Правда, его товарищ с перевязанной рукой не отставал от него.
Уж как они потешались друг над дружкой! Как изощрялись во всевозможных остротах, стремясь превзойти один другого…
Кажется, если бы было можно, они бы прошлись колесом по вагону в честь своей случайной соседки.
И только тот, некрасивый, невзрачный, сохранял ироническое, отсутствующее выражение лица, дескать, что мне до вас до всех, вы для меня ровным счетом ничего не значите…
Девушка ежилась, пожимая плечами, улыбалась, порой даже хихикала, должно быть сознавая себя королевой, желанной и недоступной, потом вдруг воскликнула:
— Это что, уже «Библиотека»?
В новую книгу Людмилы Уваровой вошли повести «Звездный час», «Притча о правде», «Сегодня, завтра и вчера», «Мисс Уланский переулок», «Поздняя встреча». Произведения Л. Уваровой населены людьми нелегкой судьбы, прошедшими сложный жизненный путь. Они показаны такими, каковы в жизни, со своими слабостями и достоинствами, каждый со своим характером.
Повести и рассказы Л. Уваровой посвящены жизни и труду советских людей, их взаимоотношениям, сложным психологическим конфликтам.
Приключенческая повесть о двух мальчиках-пятиклассниках. Во время летних каникул они познакомились и подружились со старожилом их города стариком фотографом, который работал с партизанами во время Великой Отечественной войны. Он помогает мальчикам раскрыть тайну найденного ими архива фотографий, связанного с работой подпольщиков в их городе во время войны. Ребята узнают многое о славных подвигах безвестных героев Великой Отечественной войны, о судьбах многих из тех, на чью долю выпало воевать за свободу своей Родины.
В НОМЕРЕ:ПРОЗАЛюдмила УВАРОВА. Переменная облачность. Повесть.Геннадий МИХАСЕНКО. Милый Эп. Повесть. Окончание.ПОЭЗИЯПабло НЕРУДА. Возвращаясь. Посол. Все. Подождем. Здесь. Приехали несколько аргентинцев. Перевод с испанского Льва Осповата.Сергей БАРУЗДИН. Моим друзьям. «…А мы живем…». «Есть у нас в Переделкине деревце…». «В Порт-Саиде все спокойно…». «Бегите суеты, бегите суеты!..». «Как порою жизнь обернется!..»Абдулла АРИПОВ. Аист. Ответ. Перевод с узбекского А. ГлейзерДмитрий СУХАРЕВ. «Каждому положен свой Державин…». Шутливая песенка. Ночные чтения.
Рассказы о наших современниках. Авторское внимание привлекают детские и юношеские судьбы и характеры, морально-этические проблемы.
Их было пятеро, пять различных характеров, пять друзей, чья дружба, начавшись в школе, продолжала потом жить долгие годы. И вот они выросли, бывшие романтики, мечтатели, выдумщики. И настоящая, большая жизнь раскрылась перед ними, и по-разному сложились их судьбы. В этой небольшой повести автор стремится передать характер поколения, тех самых юношей и девушек, которые в годы Великой Отечественной войны прямо со школьной скамьи влились в ряды Советской Армии и защищали свою Родину от фашистских захватчиков.
Впервые — журн. «Новый мир», 1928, № 11. При жизни писателя включался в изд.: Недра, 11, и Гослитиздат. 1934–1936, 3. Печатается по тексту: Гослитиздат. 1934–1936, 3.
Валентин Григорьевич Кузьмин родился в 1925 году. Детство и юность его прошли в Севастополе. Потом — война: пехотное училище, фронт, госпиталь. Приехав в 1946 году в Кабардино-Балкарию, он остается здесь. «Мой дом — не крепость» — книга об «отцах и детях» нашей эпохи, о жильцах одного дома, связанных общей работой, семейными узами, дружбой, о знакомых и вовсе незнакомых друг другу людях, о взаимоотношениях между ними, подчас нелегких и сложных, о том, что мешает лучше понять близких, соседей, друзей и врагов, самого себя, открыть сердца и двери, в которые так трудно иногда достучаться.
Василий Журавлев-Печорский пишет о Севере, о природе, о рыбаках, охотниках — людях, живущих, как принято говорить, в единстве с природой. В настоящую книгу вошли повести «Летят голубаны», «Пути-дороги, Черныш», «Здравствуй, Синегория», «Федькины угодья», «Птицы возвращаются домой». Эта книга о моральных ценностях, о северной земле, ее людях, богатствах природы. Она поможет читателям узнать Север и усвоить черты бережного, совестливого отношения к природе.
В книгу известного журналиста, комсомольского организатора, прошедшего путь редактора молодежной свердловской газеты «На смену!», заместителя главного редактора «Комсомольской правды», инструктора ЦК КПСС, главного редактора журнала «Молодая гвардия», включены документальная повесть и рассказы о духовной преемственности различных поколений нашего общества, — поколений бойцов, о высокой гражданственности нашей молодежи. Книга посвящена 60-летию ВЛКСМ.
Новая книга Александра Поповского «Испытание временем» открывается романом «Мечтатель», написанным на автобиографическом материале. Вторая и третья часть — «Испытание временем» и «На переломе» — воспоминания о полувековом жизненном и творческом пути писателя. Действие романа «Мечтатель» происходит в далекие, дореволюционные годы. В нем повествуется о жизни еврейского мальчика Шимшона. Отец едва способен прокормить семью. Шимшон проходит горькую школу жизни. Поначалу он заражен сословными и религиозными предрассудками, уверен, что богатство и бедность, радости и горе ниспосланы богом.