Конан в Венариуме - [67]

Как раз когда он поднял за волосы отрубленную голову, с дальнего конца поляны послышался мужской голос:

— Прекрасный трофей. Интересно, чья же это?

Юноша резко повернулся, держа в одной руке меч Стеркуса, в другой — его же голову. Тот, кто произнес эти слова, был киммерийцем, но совершенно незнакомым Конану человеком.

— Это голова командующего аквилонской армией, — сказал сын кузнеца. — Однако большие трофеи добываются в тяжелой борьбе.

— Кром! Неужели голова самого графа Стеркуса? — удивленно воскликнул незнакомец.

Он был худощав и мускулист и имел довольно усталый вид после дальнего путешествия. На голове у него сидел железный колпак, а в руках мужчина держал огромное копье. Переварив услышанное, он продолжал:

— Если в твои слова — правда, тогда это действительно прекрасные новости. Ступай прямо, вон по той тропинке. Там найдешь Эрта, а с ним людей из южного клана. Они могут подтвердить, лжешь ты или нет.

Конан поднял меч.

— Если еще раз скажешь, что я лгу, то сам будешь лгать в преисподней, — зарычал он. — Веди меня к своему Эрту! — юноша решил, что тот, возможно, был вождем.

Киммериец кивнул, хорошо понимая и даже поддерживая гордость юноши.

— Это все тоже принадлежало негодяю аквилонцу? — воин указал на кирасу и шлем.

— Так и есть, — ответил Конан безразличным тоном. — Можешь взять себе лошадь и доспехи, если они тебе нравятся. Мне лично они не к чему. Хотя шлем я, пожалуй, примерю, — убедившись, что тот пришелся впору, юноша мрачно усмехнулся: — Думаю, он пригодится мне больше чем Стеркусу, — Конан встряхнул свой ужасный трофей.

— Ты ведешь себя, как вождь клана, — заметил незнакомый киммериец.

— Я не вождь. Я всего лишь сын кузнеца. Пошли к Эрту. Если ему компанию составляют мужчины с юга, то они докажут, что я не вру.

Когда новые знакомые пришли на луг, где Конан оставил отару овец Нектана, то там обнаружилось целое скопище чужих людей, взявших на себя за них ответственность.

— Нам было необходимо подкрепиться, — объяснил провожатый. — Мы только что проделали трудное, дальнее путешествие.

— Лучше вы, чем аквилонцы, — махнул рукой Конан, хотя в другое время нашел бы, что возразить.

— Правильно. А вот и Эрт сюда идет из леса, — воин указал рукой, — а с ним твои земляки. Знаешь кого-нибудь?

— Самый высокий — мой отец, — ответил юноша и поспешил к Мордеку, шагающему рядом с Эртом.

Холод сковал его сердце, когда он увидел Баларга, но не остановился.

— Конан! — пророкотал кузнец, выступая вперед, чтобы приветствовать сына. — Что там у тебя? — его лицо расплылось в восхищенной улыбке. — Да это же голова Стеркуса! Именно его и ничья другая! — он обернулся и крикнул Эрту: — Вот аквилонский наместник, убитый моим сыном. Какая замечательная новость!

— Только остальные очень плохи, — покачал головой Конан. — Дождемся Баларга, я должен сообщить ему страшную весть.

Подошедший ткач также признал в мертвой голове Стеркуса.

— Очень смелый поступок, — сказал он. — Действительно достойный героя. Если ты по-прежнему ищешь руки моей дочери, то, как теперь можно отказать?

— Я больше не могу просить руки Тарлы, как мне не тяжело это говорить, — опустил голову Конан.

После чего поведал, как они с Тарлой возвращались в Датхил, что увидели там, и как девушка встретила свою смерть. Потом помолчал и добавил, глядя на отца:

— Если бы я знал, что вы с Баларгом далеко от деревни, я бы отвел ее на север, а не на юг. И сейчас бы она могла дышать.

Лицо Мордека превратилось в каменную маску.

— Да, могла бы. Не всем моим планам суждено сбыться. Однако я всем сердцем того желал. Я боюсь за твою мать, сынок.

— Я тоже, — сказал юноша. — Я покинул деревню только ради будущей мести за Тарлу и за нее. Иначе, я бы с удовольствием погиб там с мечом в руке.

— Нет. Пусть аквилонцы подыхают, — голос Баларга звучал как железо, Конан в жизни не слышал подобного от него. — Если они убивают невинных, значит судьба их предопределена свыше. Нет им пощады! Смерть им! — слезы покатились по его щекам, хотя сын кузнеца не мог и предположить, что ткач способен плакать.

Эрт шагнул вперед и поздоровался с Конаном. Вождь и молодой киммериец были одного роста.

— Веди нас в Датхил, парень, — сказал Эрт. — Я обещаю, что ты утолишь свою месть.

— В любом случае я возвратился бы в деревню вместе с отцом, Баларгом и Нектаном, — вскинул голову юноша. — Независимо от того, пошли бы с нами ты и твои люди. Но раз так, то хочу сказать, что у аквилонцев там укрепленный лагерь. В нем достаточно лучников и копьеносцев, чтобы насытить вас всех своей кровью.

— Тогда вперед без промедления! — воскликнул северный вождь.

* * *

Насытившись по горло видами трупов и запахом смерти, Грант в отвращении вскинул руки.

— Довольно! — воскликнул сын Бимура. — Грабеж после битвы это одно дело. Но копошиться здесь… — гандер покачал головой. — Если бы эти люди имели хоть какое-то имущество, тогда можно было бы покопаться в их домах с пользой. А так — просто блевать хочется.

— Тогда отойди, — буркнул Бенно, который был менее брезглив. — Другим больше достанется.

Возможно, боссонец в тот момент думал, что Грант устыдится и продолжит вместе с другими солдатами делить добычу. Но оказался не прав, если действительно так считал. Грант развернулся и зашагал обратно в аквилонский лагерь. Бенно распотрошил очередной матрас, набитый шерстью, в надежде, что киммерийцы могли прятать там свои ценности. Но пока, его снова ждало разочарование.