Конан. Рожденный в битве - [21]

В руке у Конана трепетал обрывок накидки. Клочок невесомой вуали, которая не была изделием смертных ткачей… 

Бог из чаши © Перевод Е. Хаецкой.

Стражник Арус дрожащими руками стиснул свой арбалет. Арус почувствовал, как его прошиб холодный пот, когда он увидел на полированном: полу страшно изуродованный труп. Встретить смерть в уединенном месте, в полночь — это не слишком успокаивает.

Стражник стоял в бесконечном прямом коридоре, который освещали горящие в стенных нишах свечи. Стены были затянуты черным бархатом, а между бархатными занавесами в нишах за свечами висели щиты и перекрещенное оружие диковинного вида. Тут и там, неясно отражаясь в черных зеркалах, стояли фигуры дивных богов — статуи, вырезанные из камня или редких пород дерева, отлитые в бронзе, железе или серебре.

Арус содрогнулся. Вот уже много месяцев он нес здесь сторожевую службу, но до сих нор не смог привыкнуть к этому невероятному музею, вместилищу редкостей и антиквариата, дому, который называют замком Каллиана Публико, где выставлены на обозрение раритеты со всего мира. И вот в полуночном одиночестве стоит он, Арус, в огромном безмолвном зале и смотрит на распростертый труп могущественного и богатого человека, которому принадлежал замок.

Даже стражник, при всей его ограниченности, отметил, как удивительно отличается покойный от того человека, который, надменный и всевластный, с глазами, полными жизни, выехал отсюда с грохотом в своей позолоченной карете на Паллианову дорогу. Люди, ненавидящие Каллиана Публико, едва ли узнали бы его сейчас, когда он лежал, словно разбитая бочка из-под ворвани. Роскошный плащ почти сорван, пурпурная туника перекручена, лицо потемнело, язык высунут из широко раскрытого рта. Полные руки воздеты, словно в жесте отчаяния. На толстых пальцах сверкают перстни с драгоценными камнями.

— Почему же не сняли перстни? — озадаченно пробормотал стражник.

Он вздрогнул и замер, и волосы на затылке встали дыбом. Сквозь шелковый занавес, скрывавший один из множества дверных проемов, выступила чья-то фигура.

Арус увидел молодого человека сильного телосложения, обнаженного — если не считать набедренной повязки и высоких, до колен, шнурованных сандалий. Кожа его была такой загорелой, что казалась навсегда сожженной солнцем пустыни. Арус с тревогой осмотрел его широкие плечи, крепкую грудь и мускулистые руки. Одни взгляд на угрюмое лицо и высокий лоб — и стало ясно, что этот человек не немедиец. Под пышной гривой спутанных черных волос горели опасные синие глаза. В кожаных ножнах на поясе висел длинный меч.

Арус почувствовал, как мурашки побежали по коже. Он обхватил свой арбалет и подумал, не всадить ли без излишних проволочек стрелу прямо в грудь чужаку, но затем ему пришло на ум: а что будет, если первый выстрел не окажется смертельным?

Чужак рассматривал труп скорее с любопытством, чем с удивлением.

— Почему ты его убил? — нервно спросил Арус.

Незнакомец отрицательно покачал головой.

— Я не убивал, — возразил он, выговаривая немедийские слова с варварским акцентом.— А кто он?

— Каллиан Публико,— ответил Арус и слегка отодвинулся.

В синих глазах промелькнула искра интереса.

— Хозяин дома?

— Да.

Осторожно двигаясь назад, Арус добрался до стены, схватил шелковый шнур и сильно дернул. На улице пронзительно зазвенел колокол, из тех, что можно увидеть перед всеми магазинами и общественными зданиями. Они предназначались для того, чтобы поднимать тревогу.

Незнакомец вздрогнул.

— Зачем ты это сделал? На звон сбегутся стражники.

— Я стражник, негодяй! — заявил Арус, собрав все свое мужество.— Стой, где стоишь! Если только двинешься, я всажу стрелу прямо в сердце!

Он тронул ворот арбалета пальцем. Острие стрелы было направлено прямо в широкую грудь собеседника. Незнакомец нахмурился еще больше. Он не выказывал страха; он как будто размышлял, последовать ли приказу или все-таки рискнуть и напасть самому. Арус облизал пересохшие губы. Кровь застыла у него в жилах, когда он увидел, как решение с убийственной жестокостью проступает в сверкающих глазах незнакомца.

Но вдруг он услышал, как дергают дверь, услышал галдящие голоса. С облегчением он перевел дыхание. Словно загнанный зверь, смотрел чужак на людей, числом около полудюжины, которые вошли в помещение. Все они, кроме одного, были одеты в багряные куртки нумалийской стражи. Все без исключения вооружены короткими мечами и чем-то средним между пикой и боевым топором на длинном древке.

— Какого демона звонили? — спросил тот, что стоял впереди.

Холодные серые глаза и тонкие острые черты лица, а также дорогой плащ выделяли его из толпы одинаково одетых воинов.

— Видит Митра, господин Деметрио! — вскричал Арус.— Сегодня, кажется, удача по-настоящему щедра ко мне. Я не смел и надеяться, что поднятая мною тревога так быстро достигнет слуха стражников, и тем более что среди них окажешься ты.

— Я делал обход вместе с Дионусом,— сказал Деметрио.— Мы как раз проходили мимо замка, когда зазвонил колокол. Но это же… Иштар! Сам владелец замка!

— Он самый,— подтвердил Арус.— Убит таинственным образом. В мои обязанности входит совершать обходы всего дома в течение ночи; как тебе, несомненно, известно, здесь хранятся несметные сокровища. Каллиан Публико имел щедрых меценатов — ученых, принцев, собирателей редкостей. Итак, совсем недавно я проверил ворота и установил: они только прикрыты, но не заперты. Эти ворота снабжены замком, который может быть открыт или закрыт только снаружи. Таких ключей всего два, один у Каллиана Публико — тот самый, что ты видишь у него на поясе. Я сразу заподозрил неладное, Каллиан всегда запирает дверь на ключ, уходя из замка, а я не видел его с тех пор, как он вечером уехал на свою загородную виллу. У меня второй ключ, я открыл замок, вошел и нашел тело там, где ты его видишь. Я его не трогал.