Конь в пальто - [8]

Шрифт
Интервал

И потом в метро я задумываюсь и сажусь на поезд не в ту сторону.

И опаздываю на работу, где и так все стоит дыбом, а в конце коридора раздается звериный рев исполнительного директора.

Включаю диктофон. Из него льется только то, чем меня день изо дня терзает мой мальчик — хит-парад «Золотой граммофон», «Фабрика звезд», «Дискотека Авария», я перематываю вперед и назад — но я не слышу ни одного министерского слова, а одно только «я буду вместо, вместо, вместо нее твоя невеста, честно…»

Коллега Лариса, сидя за соседним столом, смотрит на меня клинически. И я роюсь в рюкзаке, который заменяет мне дамскую сумочку, и вытряхиваю из него дискеты, чехол от зонтика, помятые квитанции за квартиру (ой, надо платить за этот месяц), и кошелек, и две украинских «копийки», и пять европейских центов, и два пенса, и гору мятых бумажек, и список литературы для седьмого класса, и сломанную ручку, и мазь от крапивницы, и упаковку но-шпы, и полупустой флакон духов, которому уже шесть лет, а я еще только половину извела, и старые визитные карточки с прошлой работы, и пропуск на новую, и антисептическую замазку для прыщей, и папочку-прозрачку, и какие-то распечатки из Интернета… что-то я совсем как фокусник, уже самой интересно, сколько еще высыплется, разноцветные платки, букет искусственных цветов, белый кролик и старая накрашенная ассистентка. И вот… барабанная дробь… где же… где же… на обороте карточки парня из РБК… да! да! у меня записан вожделенный телефон доброй кикиморы в гостинице работников рыбного хозяйства!

И она у себя в гостинице, о счастье, и она рада дать мне прослушать запись, и она мне ее включает прямо в ухо, я различаю свое нервическое, но ужасно деловое блеяние, и суровый голос министра, и я спасена.

Наконец, лезу в Интернет перепроверить пару деталей — а там уже на новостной ленте все мои эксклюзивные вопросы и его эксклюзивные ответы в лучшем виде, превосходно кем-то записанные, плюс полный текст пресс-конференции, — так вот что безразлично стояло за моей спиной и смотрело в другую сторону! Можно было вообще не ездить, не спрашивать, не платить сто пятьдесят рублей водителю и не стоять в пробке… не надо звать, не надо ждать, а можно взять и прочитать. Как вы были правы, суровая девушка с радио «Свобода»! Теперь что-то писать бессмысленно, уже все написано и обнародовано, и еще один день моей жизни погиб зря, и никто в этом не виноват. Правда, без меня бы ему двух последних вопросов никто не задал, но это не греет, даже если я нацеплю на материал утешительный приз: «отвечая на вопрос нашего корреспондента, министр сказал»… Полный непрофессионализм, как и следовало ожидать.

Когда я выхожу из конторы, на дороге стоит роскошная гудящая пробка, и обезумевшие водители объезжают ее по мокрому тротуару. Из-под колес у них в разные стороны шмыгают ослепленные фарами пешеходы, и я тоже шмыгаю, метро, троллейбус, детский сад, опять я самая последняя.


FAQ,


или Часто Задаваемые Вопросы


Об этом меня спрашивают так часто, что вместо ответа я только бурчу. Так что, предчувствуя расспросы, наберусь мужества и отвечу в последний раз.


1. А что вы не разведетесь?

Разводиться мне некогда. Для этого надо идти в суд, писать исковое заявление, в котором обязательно должны быть урегулированы вопросы дележа детей, денег и квартиры, а я это вообще не хочу обсуждать с Серегой, и не желаю становиться истцом, а его делать ответчиком. И потом еще надо его тащить на заседание суда, а его еще сперва поди поймай и объясни, чего хочешь, или верши черное дело у него за спиной. А потом надо идти в ЗАГС и получать бумажку о разводе. А тут бы хорошо еще девичью фамилию вернуть, конечно… но со сменой фамилии надо менять паспорт, ИНН, свидетельства о рождении детей и свидетельство о пенсионном страховании, и перерегистрироваться в ДЭЗ, и переписать на новую фамилию телефон, и заменить загранпаспорт, а он у меня еще относительно свеженький… начинаю покрываться холодным потом… чтобы меня угробить, хватит одних только суда и ЗАГСа.

Некогда мне разводиться, мне вон Сашку надо к гастроэнтерологу в консультативно-диагностический центр тащить, и обоих к зубному, и себе сломанный мост заменить на новую металлокерамику, и если уж тратить на что-то целый день своей жизни, так уж на то, что принесет или пользу, или радость.


2. Ты же знала, что он с тобой не будет жить, зачем заводила второго ребенка?

Бывает, разговариваешь с кем-то из девчонок, а она вдруг скажет: а я уже четыре аборта сделала. И как отрежет — не могу больше с ней разговаривать. Вот так же не могла с соседкой-медсестрой, у нас старшие дети ровесники. Соседку невзлюбил и драл до крови свекровкин кот, она принесла с работы эфира, налила на вату, сунула кота и эфир в ведро и закрыла крышкой.

Да, а еще я хотела, чтобы у Сашки была сестра.


3. А кошка тебе зачем?

Котенка подобрал у подъезда Саша. Мокрого и жалкого. Мы его кормили из пипетки. Теперь Мавра белая и пушистая. Я не хотела кошки, но раз уж она уже тут, что с ней сделаешь. В ведро с эфиром?


4. А собака?

А собака вообще Сережина, он ее забрал на какой-то погранзаставе. Выглядит так, будто пограничница согрешила с диверсантом. Ее хотели утопить, она скулила и плакала, и Сережа ее спас. Вставая в семь утра, чтобы выгулять эту сволочь, я думаю, может, надо было утопить?


Еще от автора Ирина Владимировна Лукьянова
Корней Чуковский

Корней Иванович Чуковский (1882–1969) – не только автор всем известных детских стихов и сказок, но и выдающийся литературовед, критик, переводчик, активный участник и организатор литературной жизни России на протяжении семи десятилетий. Несмотря на обилие посвященных ему книг и публикаций, его многогранная натура во многом остается загадкой для исследователей. Писатель и журналист Ирина Лукьянова на основе множества источников создала новую, непревзойденную по полноте биографию писателя, вписав его жизнь в широкую панораму российской истории и литературы XX века.


Стеклянный шарик

Психологическая повесть в рассказах — о детстве, школе и ненависти. Опубликована в издательстве «ПРОЗАиК».Подходит читателям 13–16 лет.


О зверьках и зверюшах

Дорогой маленький/немаленький друг! Эта веселая/грустная и необычная, хотя с виду и не скажешь, книга написана московскими писателями Дмитрием Быковым и Ириной Лукьяновой. Они лучше всех изучили описанный в этой книге мир забавных существ, живущих/сводящих концы с концами рядом с нами, и решили поделиться своими знаниями с читателями.


В мире животиков. Детская книга для взрослых, взрослая книга для детей

Эти мышата сыграли значительную роль в якобинском терроре и лиссабонском землетрясении, их популяция разрослась в период Смутного времени, став нашим универсальным оружием. Неуемные фантазеры — авторы книги — сообщают, что даже все дворцовые перевороты, интриги и революция 1917 года — дело рук (вернее, лапок) бардачных мышат. Кроме двадцати видов этих озорников и даже хищников героями выступают и другие зверьки и зверюши.Принюхивались ли вы когда-нибудь к вонюкле с ее отвратительным «запахом власти, денег и произвола»? Знакома ли вам рыба-интеллигент с ее постоянным выбором: свобода или пропитание? Встречали ли вы ранее енота-потаскуна? А шуравчика с копушей? А кислотника стильного с клушей беспокойной? Конечно же встречали и даже, может быть, лично знакомы.


Экспресс-курс по русской литературе. Все самое важное

Охватывающий несколько эпох рассказ о русской литературе может быть увлекательным! Ирина Лукьянова, прозаик, поэт, филолог, автор биографий в серии «Жизнь замечательных людей», приглашает в занимательное путешествие по русской литературе от Древней Руси до XX века. С любовью к истории и к слову; искрометно, живо, «с подлинным драматургическим мастерством» рассказывает автор не только о всем известной классике, которую из года в год по неизменной программе повторяют за школьными партами, но и о произведениях, и писателях, оставшихся за полями учебника. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.


Рекомендуем почитать
Вопреки всему

Ранее эти истории звучали на семейных встречах; автор перенес истории на бумагу, сохранив ритм и выразительность устной речи. Разнообразие тем и форматов соответствует авторской любознательности: охотничьи байки про Северный Урал и Дальний Восток, фельетоны о советской армии, лубочные зарисовки «про 90-е» — меняются стиль, эпохи и форматы, непреложно одно: каждая история, так или иначе, происходила в жизни автора. Для широкого круга читателей.


Долгие сказки

Не люблю расставаться. Я придумываю людей, города, миры, и они становятся родными, не хочется покидать их, ставить последнюю точку. Пристально всматриваюсь в своих героев, в тот мир, где они живут, выстраиваю сюжет. Будто сами собою, находятся нужные слова. История оживает, и ей уже тесно на одной-двух страницах, в жёстких рамках короткого рассказа. Так появляются другие, долгие сказки. Сказки, которые я пишу для себя и, может быть, для тебя…


Ангелы не падают

Дамы и господа, добро пожаловать на наше шоу! Для вас выступает лучший танцевально-акробатический коллектив Нью-Йорка! Сегодня в программе вечера вы увидите… Будни современных цирковых артистов. Непростой поиск собственного жизненного пути вопреки семейным традициям. Настоящего ангела, парящего под куполом без страховки. И пронзительную историю любви на парапетах нью-йоркских крыш.


Сигнальный экземпляр

Строгая школьная дисциплина, райский остров в постапокалиптическом мире, представления о жизни после смерти, поезд, способный доставить вас в любую точку мира за считанные секунды, вполне безобидный с виду отбеливатель, сборник рассказов теряющей популярность писательницы — на самом деле всё это совсем не то, чем кажется на первый взгляд…


Диссонанс

Странные события, странное поведение людей и окружающего мира… Четверо петербургских друзей пытаются разобраться в том, к чему никто из них не был готов. Они встречают загадочного человека, который знает больше остальных, и он открывает им правду происходящего — правду, в которую невозможно поверить…


Пролетариат

Дебютный роман Влада Ридоша посвящен будням и праздникам рабочих современной России. Автор внимательно, с любовью вглядывается в их бытовое и профессиональное поведение, демонстрирует глубокое знание их смеховой и разговорной культуры, с болью задумывается о перспективах рабочего движения в нашей стране. Книга содержит нецензурную брань.