«Кон-Тики» - [10]

– Радио?! – воскликнул я. – На кой черт нам радио – на доисторическом плоту?

– Ну, нет, не говори. Это просто мера предосторожности, и она никак не повлияет на твою теорию, если мы не вызовем помощь. Радио необходимо, чтобы передавать метеосводки и другие сообщения. А нам служба погоды ничего не даст, она не занимается этой частью океана. И даже если мы примем предупреждение о шторме – что толку нам от этого на плоту?

В потоке аргументов утонули мои робкие возражения, которые в общем-то коренились в нелюбви к всевозможным штепселям и верньерам.

– Как ни странно, – сдался я, – но если говорить о радиосвязи на большие расстояния с помощью маленьких передатчиков, то я знаю подходящих людей. В войну я сам попал в радиоподразделение – так сказать, надлежащий человек на надлежащем месте. Словом, я черкну Кнюту Хаугланду и Торстейну Робю.

– Ты их знаешь?

– Да. С Кнютом первый раз встретился в Англии в сорок четвертом году. У него уже была награда от британского короля, Кнют участвовал в диверсии на Рьюканском заводе тяжелой воды, был радистом группы. Когда мы познакомились, он только что вернулся из Норвегии, с задания. В Осло он укрывался в женской клинике, свою радиостанцию прятал в дымоходе. Гестаповцы запеленговали его, все здание окружили солдаты, против каждой двери поставили по пулемету. Сам начальник гестапо Фемер стоял на дворе и ждал, когда ему вынесут Кнюта. Но выносить пришлось его собственных людей. Стреляя из пистолета, Кнют пробился с чердака в подвал, а оттуда на задний двор и перескочил через каменную ограду, провожаемый градом пуль. Мы встретились в старинном английском замке, там был тайный центр, а его прислали туда, чтобы он наладил связь с тайными радиостанциями в оккупированной Норвегии, их в его сети было больше ста. А я окончил курсы парашютистов, и нас должны были сбросить вместе над Нурдмарком. Но тут русские вышли в район Киркенеса, и в Финмарк отправили из Шотландии норвежский отряд, чтобы установить связь с русской армией. И я вместо Нурдмарка попал туда. Там я и встретил Торстейна. Полярная зима была в разгаре, круглые сутки тьма и северное сияние на черном небе, мороз пробирал сквозь все овчины. Наконец мы добрались до пепелищ в Финмарке, и тут с гор к нам спускается веселый, лохматый русоволосый парень с голубыми глазами – Торстейн Робю. Он бежал от оккупантов в Англию, кончил там курсы, потом его забросили в Норвегию, в район Трумсё. И он засел в тайнике с маленьким передатчиком, по соседству с немецким линкором «Тирпиц», десять месяцев ежедневно сообщал в Англию обо всем, что делалось на корабле. Пользовался приемной антенной одного немецкого офицера, подключался к ней по ночам. Так он и наводил английские бомбардировщики, которые в конце концов добили «Тирпиц». A Торстейн ушел в Швецию, откуда снова попал в Англию. Теперь его сбросили с радиостанцией в немецком тылу в Финмарке. Когда немцы отступили, он оказался в нашем тылу и вылез из тайника, чтобы помочь нам своей малюткой: наша станция не дошла, нарвались на мину. Могу поклясться, что и Кнюту, и Торстейну осточертело сидеть дома, они с удовольствием прогуляются на плоту.

– Напиши, спроси их, – предложил Герман.

Я сочинил коротенькое письмецо Эрику, Кнюту и Торстейну. В нем говорилось без всяких околичностей:

«Собираюсь пройти на плоту через Тихий океан, чтобы подтвердить гипотезу о заселении Полинезийских островов из Перу. Поедете со мной? Обещаю только бесплатный проезд до Перу и Южных морей и обратно, а также что в пути вы найдете хорошее применение своим специальным знаниям. Отвечайте немедленно». От Торстейна тотчас пришла телеграмма:

«Еду. Торстейн».

Остальные двое тоже согласились.

На шестое место претендовал то один, то другой кандидат, но всякий раз возникала какая-нибудь помеха. Тем временем мы с Германом занялись провиантом. Мы вовсе не собирались жевать в пути жесткое мясо старой ламы или сушеные клубни кумары, ведь мы выходили в море не за тем, чтобы доказать, что сами происходим от индейцев. Наша цель – испытать добротность и мореходные качества инкского плота, его грузоподъемность и направление дрейфа, убедиться, могут ли стихии переправить его и всю команду без потерь через океан в Полинезию. Конечно, наши древние предшественники могли обойтись сушеным мясом, вяленой рыбой и сушеным картофелем – это была их обычная повседневная пища. К тому же мы собирались проверить: может быть, они в пути ловили рыбу и запасали дождевую воду. А для нашего собственного меню я выбрал скромные армейские пайки, знакомые нам по военному времени.

Как раз в эти дни на должность помощника норвежского военного атташе в Вашингтоне прибыл новый человек. В свое время он командовал в Финмарке ротой, а я был его заместителем. Настоящий сгусток энергии, пламенная душа, Бьёрн Рёрхолт больше всего на свете любил бороться с препятствиями. Он был из тех людей, которые просто теряются, если, одолев одну проблему, не оказываются тотчас перед новой.

Я написал ему о наших делах и попросил его мобилизовать свой нюх, чтобы связаться с интендантским управлением американской армии. Может быть, их лаборатории разрабатывают новые армейские пайки, которые мы можем испытать на тех же условиях, что снаряжение из лаборатории ВВС.