Кому на Руси жить хорошо - [20]

В принципе, по большому счету, Фотия представляла собой мелкое удельное княжество, население которого состояло в основном из бывших бандитов, беглых каторжников и прочих преступных элементов. Отличались они друг от друга только тем, что часть населения, укоренившаяся на этих берегах еще 300 лет назад, благополучно обрусела и старательно забыла о своем уголовном прошлом, а у другой части населения воспоминания были так же свежи, как клейма на плечах. Судя по этим самым клеймам, василевс бесстрашно позволял селиться на своих землях ворам, разбойникам и даже убийцам. Правда, перед этим беседовал с каждым кандидатом на поселение лично. Видимо, Старот был прав, и василевс действительно видел истинное лицо людей, т. к. все, кто селился на его землях, вели себя (по крайней мере, на территории своей новой Родины) вполне прилично. И через пару поколений тоже старались забыть о собственном неприглядном прошлом.

Кстати, когда Старот мне все это рассказывал, он периодически посматривал в мою сторону, дабы выяснить, какое это все производит на меня впечатление. Какое, какое… да никакое! В конце концов, в Америку в свое время тоже всякая шваль съезжалась. И что? Не прошло и половины всемирной истории, а страна искренне чувствует себя центром Вселенной. А почему у василевса должно было хуже получиться? Судя по тому, что я видела, его княжество было довольно богатым и очень хорошо защищенным. Во всяком случае, приличных размеров армия профессиональных головорезов успешно сдерживала амбиции Византии, аппетиты печенегов и половцев, приводила соседних князей в тихий ужас и заставляла их ненавидеть василевса еще больше. Кстати, насколько я выяснила, крупных междоусобных войн и глобальных стычек в этом мире между соседями практически не случалось. За описанные в летописях последние 300 лет только два князя оказались настолько глупы, что решили покорить василевса. Один отделался дочерью (ставшей, кажется третьей женой), а второй — немалой контрибуцией. Гораздо хуже дело обстояло с половцами, которые не успокоились после того, как василевс их разбил, и продолжали периодически совершать дружные набеги на все попавшиеся им по дороге земли. Их били с завидной регулярностью, но пока (в отличие от печенегов, с которыми чуть более 20 лет назад был заключен мирный договор), вразумляться враги не хотели.

Честно говоря, даже в то, что мирный договор удалось заключить с печенегами, мне слабо верилось. Да какой завоеватель в здравом уме отступится от вожделенных территорий? Ну разбили его пару раз, и что? Что печенеги, что половцы — это же кочевники. Налетели, пограбили, и лови ветра в поле. Как с ними договориться можно? Однако василевс смог. Он… просто-напросто открыл им путь на восточные земли. Так что печенеги реализовывали свой военный потенциал в другом месте, предпочитая с сильным и хитрым противником в лице василевса дружить и торговать. Надо ли говорить, что после такого открытия мое уважение к правителю Фотии только возросло?

— Помимо пряностей, тканей и драгоценностей печенеги поставляют василевсу и восточных красавиц, — продолжал хвалиться достижениями своего правителя Старот.

— У него что, гарем? — удивилась я.

— Около 300 женщин, — гордо сообщил мне воевода. Я поперхнулась.

— Куда ему столько?!

— Даже нищие удельные князья имеют свое войско, арабских скакунов и гарем красавиц, — обиделся за василевса Старот.

В принципе, я была с ним согласна. Если верить летописям, то у Владимира Красно Солнышко вообще 800 любовниц было. И пять законных жен в придачу. Так что василевс еще скромно живет… особенно если учесть, что как мужчина он очень даже интересный. И сексапильный. Собственно, может, поэтому и гарем держит небольшой? На фига содержать 800 баб, если они и так по первому зову (наверняка!) ему на шею вешаются?

— Слушай, а как василевса его жены в приватной обстановке называют? — заинтересовалась я. — Неужели тоже по титулу? Или первое, чему их учат, это правильно имя выговаривать?

— Женщина должна обращаться к своему мужу не иначе как "мой господин", — просветил меня Старот, искренне удивленный, что я не знаю таких элементарных вещей.

— Нет, мне это тоже не подходит, — решительно отмела данный вариант я. — Надо придумать что-нибудь другое.

— Василевс не позволит тебе сие непотребство, — нахмурился Старот.

— Нда? И что он со мной сделает? — ехидно поинтересовалась я.

— Василевс сумеет внушить тебе подобающее почтение к его персоне.

— Ну… пусть попробует, — милостиво разрешила я. — А теперь пошли, дворец самого василевса посмотрим, интересно же! Надеюсь, это не запрещено?

— Нет. Коль ты будешь личной ведьмой василевса, для тебя двери его дворца открыты. Правда, — тут же оговорился Старот, — не все.

— А какие закрыты? — сразу же оживилась я.

— Это пусть тебе сам василевс скажет, — отделался от меня воевода и повел во дворец правителя.

Ну, что можно сказать… на сей раз слухи ничего не преувеличивали. Я бы даже сказала — напротив. Не отражали реальность даже на десятую долю. Впрочем, описать данное произведение искусства было действительно довольно сложно. Дворец василевса, представший перед моим восхищенным взором, являлся истинным шедевром зодческого искусства. Созданный великими архитекторами, по своей красоте и изысканности, он напомнил мне Альгамбру. Передо мной возвышался ни больше, ни меньше, как великолепный замок-цитадель, с системой идеально пропорциональных тенистых площадок, галерей, украшенных филигранной резьбой, освещенных солнцем внутренних двориков и аркад. Причем если снаружи крепость выглядела несколько аскетично, внутренние дворы и залы представляли собой воплощение исключительно яркого художественного замысла, стиль которого варьировался от элегантной сдержанности до вычурной театральности. В спокойных водах многочисленных бассейнов отражались безукоризненно пропорциональные арки и галереи, великолепные дворы, тенистые аркады с колоннами, которые выходили на величественные террасы, а от сложного и тонкого сталактитового узора на стенах и потолке было просто невозможно оторвать глаз. Это был совершенный, сказочный мир каменных кружев.