Комсомольский патруль - [65]
«Сладенький» — так его называла лишь мать, сухонькая, приветливая, хлопотливая старушка.
Уже больше восьми лет никто его не называл «Агент Кат». «Кат» был списан фашистской разведкой в 1944 году как убитый случайным попаданием немецкой бомбы.
...Двадцать второе июня 1941 года шестнадцатилетний Евгений Волков встретил в Западной Украине на маленькой пограничной заставе. Его дядя, командир заставы, не любил племянника. Вытребовал он его к себе только после многочисленных слезных писем матери Евгения — жены покойного брата.
«Помоги, — писала она, — ради светлой памяти мужа моего и твоего брата, помоги! Евгений совсем отбился, от рук. У него и мысли появляются какие-то страшные, говорит — надо убить всех, кроме русских, тогда и бояться некого будет. Это он от радио так. Передач по радио наслушался иностранных. Тайно он слушает эти передачи на русском языке. Сам радио смастерил. Вразуми ты его, один он у нас в роду остался».
Вразумлять племянника командиру заставы не пришлось. В первом же бою он погиб, защищая Родину, а Евгений Волков оказался в плену. Но перед этим ему удалось сделать такой ловкий ход, который помог ему впоследствии обмануть даже прожженную разведку рейхсвера. Незадолго до того часа, когда фашистские ударные части перешли государственную границу Советского Союза, командир заставы, словно предчувствуя недоброе, а может быть, даже получив кое-какие сведения, отослал племянника на машине в город. Вместе с Евгением туда отправили и его одногодка Юрия Топоркова — сына комиссара заставы. До города они так и не доехали. Бомба с немецкого самолета прямым попаданием разбила машину. Юрия и шофера убило наповал, а Волкова взрывной волной отбросило метра на два от машины и оглушило.
Придя в себя, Евгений, шатаясь, подошел к перекореженной машине, увидел лежавший рядом труп Юрия. Скорее машинально, чем сознательно, Волков вытащил у него из бокового кармана паспорт и комсомольский билет и, плача от испуга и жалости к себе, побрел обратно на заставу.
Здесь его и схватили солдаты зондер-команды немецкой группы прорыва. Они могли убить Евгения, но не убили лишь потому, что это был первый комсомолец, попавший в их руки. У него в кармане лежал комсомольский билет Топоркова. Свои же собственные документы он перед отъездом в город спрятал в привязанный к талии черный шелковый мешочек, который ему сшила мать, отправляя в далекий путь на заставу.
Так Евгений Волков превратился в Юрия Топоркова. По странному стечению обстоятельств даже карточка на паспорте была пробита осколком так, что лица распознать не было никакой возможности.
Дальнейшее произошло довольно просто: новоявленного Топоркова доставили в штаб одной из частей, били, быстро выбили из него немногочисленные ростки стойкости и честности, с трудом привитые матерью, а затем после обстоятельного жесткого допроса отправили в концентрационный лагерь с особым режимом.
— Если большевики всех комсомольцев воспитали таким образом, — брезгливо сказал штурмфюрер, допрашивавший Евгения, — нам в этой стране нечего делать. В Красной Армии много комсомольцев. Ее можно взять голыми руками.
Может быть, попади Евгений в концлагерь попозже, когда уже в лагерях организовались группы сопротивления, его бы еще привели в чувство мужественные, непобедимые люди. Его бы сумели вытянуть из болота предательства. Но так не получилось, и через полгода Волков стал законченным подлецом. Там, в лагере, он и получил кличку «Кат». Так его стали называть бывшие его товарищи после того, как он вызвался убивать пленных поляков из соседнего сектора.
К началу сорок четвертого года за «Катом» числилось уже много «операций». После лагеря он окончил годичную школу полицаев в Германии и успел «поработать» на Украине. Ему казалось, что каждый убитый с его помощью человек отдаляет его, «Ката», от справедливого суда. Убитый ничего ведь не сможет рассказать о своих подозрениях, о том, что Топорков не Топорков, а Волков. Правда, позже он уже боялся, что в Волкове узнают Топоркова. Во взгляде каждого честного человека ему чудились подозрение, догадка, разоблачение, суд.
В сорок четвертом году Волков, опытный уже вешатель-провокатор, на этот раз совершенно сознательно сделал второй, не менее ловкий ход. Поняв, что власти его хозяев приходит конец, он засунул в пальто лежащего на дороге изуродованного бомбой человека документы Юрия Топоркова и достал из тайника свой, с огромным трудом сохраненный паспорт.
«Кат» ушел в подполье. А в Ленинграде появился «хороший, добросовестный работник» Евгений Александрович Волков.
Его рассказу о «мытарствах в страшной немецкой оккупации на Украине» поверили. Ни в каких документах партизан, ни в каких данных нашей разведки, ни в рассказах советских людей не значилось имя Евгения Волкова. Он отрастил черные усики и в целях конспирации стал даже хромать. Для этого ему приходилось подкладывать в правый ботинок толстую стопку бумаги.
Жизнь потекла спокойно. Спокойно в том смысле, что он больше никого не убивал, не мучил, не истязал. Волков поступил в техникум связи. С детства радиолюбитель, вдобавок прошедший курс радиотехники, в шпионской школе в Германии, он учился хорошо, но студенты и преподаватели его не любили.
Уважаемый читатель!Перед тем как отдать на твой суд две повести, объединенные названием «Обыкновенное мужество», я хочу сказать, что события, положенные в основу этих повестей, не выдуманы, а лишь перемещены мной, если можно так сказать, во времени и пространстве. Изменил я и имена героев — участников описываемых событий.Почему?Потому, что правда факта, пройдя сквозь призму сознания человека, взявшегося рассказать об этом факте, приобретает свою неповторимую окраску. Тогда повествование уже становится частицей мироощущения и мировоззрения автора-повествователя; оценка факта — субъективной оценкой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В предлагаемую читателю книгу популярной эстонской писательницы Эмэ Бээкман включены три романа: «Глухие бубенцы», события которого происходят накануне освобождения Эстонии от гитлеровской оккупации, а также две антиутопии — роман «Шарманка» о нравственной требовательности в эпоху НТР и роман «Гонка», повествующий о возможных трагических последствиях бесконтрольного научно-технического прогресса в условиях буржуазной цивилизации.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.
На примере работы одного промышленного предприятия автор исследует такие негативные явления, как рвачество, приписки, стяжательство. В романе выставляются напоказ, высмеиваются и развенчиваются жизненные принципы и циничная философия разного рода деляг, должностных лиц, которые возвели злоупотребления в отлаженную систему личного обогащения за счет государства. В подходе к некоторым из вопросов, затронутых в романе, позиция автора представляется редакции спорной.
Сюжет книги составляет история любви двух молодых людей, но при этом ставятся серьезные нравственные проблемы. В частности, автор показывает, как в нашей жизни духовное начало в человеке главенствует над его эгоистическими, узко материальными интересами.
Маленький человечек Абрам Дроль продает мышеловки, яды для крыс и насекомых. И в жару и в холод он стоит возле перил каменной лестницы, по которой люди спешат по своим делам, и выкрикивает скрипучим, простуженным голосом одну и ту же фразу… Один из ранних рассказов Владимира Владко. Напечатан в газете "Харьковский пролетарий" в 1926 году.