Компьютерра, 2006 № 35 (655) - [25]
Компьютеры в массы пробиваются с трудом. Ученые, литераторы, инженеры на них работают, а играть народ предпочитает в домино, карты или— передовой отряд молодежи— с игровыми приставками. Если стодолларовая игра намертво привязана к одному компьютеру и копированию не поддается принципиально, лучше «денди» взять— она и дешевле, и места меньше занимает. Компьютер остался помесью пишущей машинки с калькулятором. Помесь удалась на славу, но число интеллектуалов невелико.
Зато писать и считать, если не отвлекает новая игрушка, куда легче, нежели когда игрушек дюжина дюжин. Пресловутые сто долларов за программу стоят на страже творческого труда. И сколько ненаписанных в некопирайтной реальности романов оказались написанными внутри головы, как они обогатили мировую культуру!
Получилось, что при необоримом копирайте всем большая польза вышла. Разве что производители железа пострадали, программистов поубавилось, да и Биллу Гейтсу до Абрамовича дальше, чем мне до Чукотки, но народ в целом стал румянее и свежее. А как я поднаторел в шахматах! Вместо того чтобы забивать винчестер третьей сотней программ, я с одной-единственной бился десять зим и набил руку изрядно, без пяти минут мастер. Ну, без пятнадцати. Кстати, возвращаясь из воображаемой реальности в нашу, единственную. Чемпиона мира по версии ФИДЕ Топалова обвиняют в тайном использовании шахматных программ. Не своими-де мозгами он других побивает, а заемным умом. Обвиняют не старушки на лавках, а гроссмейстеры. И в доказательство приводят анализированные программой партии Топалова. Действительно, и пять, и шесть ходов Топалова совпадают с программными, порой больше. Решил проверить и я. И сделал открытие, по сравнению с которым все обвинения— сущее ничто.
Я дал анализировать программам две партии из далекого 1904 года. Турнир в Кембридж-Спрингсе, Карл Шлехтер против Эммануила Ласкера. Шлехтер блестяще побеждает чемпиона мира, Ласкер капитулирует на 37-м ходу. После выхода из дебюта лишь один ход Шлехтер сделал самостоятельно, все остальные ему подсказал «Шреддер-10» (глубина— двенадцать полуходов).
А в партии с Нейпиром Шлехтер вовсе не сделал ни одного самостоятельного хода, слепо доверившись программе «Фриц-9» (глубина— та же дюжина полуходов), и потому выиграл уже на 21-м ходу. В 1904 году не было ни радио, ни компьютеров с программами. Зато была Машина Времени!
Или совпадения встречаются куда чаще, чем мы себе представляем…
РЫНКИ:
Автоматторг: Цифровые трейдеры обгонЯют белковых?
Автор: Леонид Левкович-Маслюк
Финансовая информатика — одна из самых мощных информационных технологий. А финансовый рынок — едва ли не самая сложная из систем, созданных человеком. Но «созданная» еще не значит «понятая». Автор бестселлеров о финансовом рынке и его героях Роберт Хэгстром (Robert Hagstrom) назвал инвестирование (то есть зарабатывание на вложениях в акции) «последним из свободных искусств», подчеркивая несводимость этой игры к рутинным калькуляциям. Однако поиски успешной «системы» гарантированного преумножения инвестиций не прекращались никогда. В этом материале речь пойдет о системах в близком, но ином значении — компьютерных торговых системах, или роботах, прогнозирующих динамику цен и самостоятельно заключающих сделки на фондовом рынке. Модная в текущем сезоне цифровая начинка такого электронного супертрейдера — прикладная эконофизика.
По данным Нью-Йоркской фондовой биржи (New York Stock Exchange), уже полтора-два года назад роботы заключали на ней около 30% сделок (хотя бы с одной стороны). Шок от столь внушительной цифры отчасти компенсируется тем фактом, что большинство роботов не особенно сложны идейно, — чаще всего они принадлежат к так называемым арбитражным системам.
Арбитражеры не анализируют динамику рынка и не пытаются спрогнозировать поведение цены. Их задача — сканировать данные с разных бирж и выявлять различие в ценах на одни и те же бумаги. Если это различие таково, что выгодно купить актив на одной бирже и продать его на другой, — система мгновенно проводит необходимые сделки. (Это то же самое, что купить валюту в одном обменнике, проехать две остановки на трамвае и перепродать ее чуть дороже в другом; десять-двенадцать лет назад в Москве кое-кто неплохо на этом зарабатывал.)
В операциях такого рода роботы полностью превосходят человека. «Белковый» трейдер физически не в состоянии отслеживать котировки по нескольким тысячам бумаг даже на двух биржах, а на практике нужно следить за бо,льшим их числом — в Нью-Йорке, Лондоне, Токио… Разумеется, реальная технологическая архитектура систем такого типа довольно сложна и обеспечивает массу разнообразных функций. Однако им присущи принципиальные ограничения — в частности, сама ситуация арбитража не может существовать на современном рынке сколь-нибудь длительное время. Инвестиционные компании все внимательнее приглядываются к торговым системам, использующим более серьезный анализ рынка при принятии решений. Один из локомотивов развития системной торговли — американские хеджевые фонды (аналог наших ПИФов), управляющие огромными активами. В последнее время количество хеджевых фондов чуть ли не ежегодно удваивается, и уже процентов двадцать из них применяют достаточно сложных биржевых роботов.
