Комната смерти - [4]

— Ну, выкладывай, Лон, — окинул его взглядом Райм. — Что у тебя хорошего? Есть для меня какое-нибудь занимательное преступление? С интригами и подвохами?

Селитто сделал еще глоток и откусил от булочки.

— Все, что знаю: мне позвонили с самого верха с вопросом, свободен ли ты. Я ответил, что заканчиваешь дело Уильямса. Мне велели как можно скорее отправляться сюда, чтобы кое с кем встретиться. Они уже едут.

— Кое с кем? Они? — кисло переспросил Райм. — Столь же конкретно, как и «что-то», задержавшее моего доктора. Похоже, это заразно. Как грипп.

— Слушай, Линк, больше я ничего не знаю.

Райм искоса взглянул на Амелию:

— Лично мне никто по этому поводу не звонил. Сакс, а тебе звонили?

— Нет.

— Это по другой причине, — сказал Селитто.

— По какой еще другой причине?

— Что бы ни происходило, это тайна. И должна таковой остаться.

«Ну что ж, — решил Райм, — по крайней мере, и впрямь интригующе».

Глава 3

Райм поднял взгляд на двух вошедших в гостиную посетителей, совершенно не похожих друг на друга.

У одного из них, мужчины лет пятидесяти, с военной выправкой, в купленном, а не сшитом на заказ костюме — выдавали плечи — темно-синего, почти черного цвета, было чисто выбритое лицо с двойным подбородком, загорелая кожа и короткая, как у морпеха, стрижка.

«Наверное, крупная шишка», — подумал Райм.

Другая, женщина лет тридцати, была приземистой, крепко сбитой, хотя пока не страдала избыточным весом. Ее светлые тусклые волосы, уложенные на манер шестидесятых, были обильно залиты лаком. Райм отметил, что своей бледностью она обязана густо нанесенному макияжу телесных оттенков. Никаких прыщей или иных дефектов кожи не наблюдалось, и он решил, что таков попросту ее стиль. Черные, будто ружейные дула, глаза не были подчеркнуты тенями или подводкой, отчего еще резче выделялись на сливочном фоне лица. Бесцветными выглядели и сухие губы. Райм предположил, что вряд ли на этих губах часто играет улыбка.

Выбрав некую цель — компьютер, окно, Райма, — женщина устремляла туда пронизывающий, как лазер, взгляд, пока не просвечивала объект насквозь до полного понимания или не признавала несущественным. Ее серый, тоже недорогой костюм был плотно застегнут на три пластиковые пуговицы, расположенные слегка неровно. Райм подумал, что, возможно, она нашла идеально сидящий по фигуре пиджак, но с позорными застежками — и заменила их сама. На ногах у нее были поношенные черные туфли на низком каблуке, недавно обработанные жидкой пастой от царапин.

«Все ясно», — подумал Райм.

Казалось, он знал, кто ее работодатель. От этого становилось еще любопытнее.

— Линк, это Билл Майерс, — сказал Селитто.

— Капитан, для меня большая честь познакомиться с вами, — кивнул гость.

Он обратился к Райму по последнему званию, которое тот носил в Управлении полиции Нью-Йорка, откуда несколько лет назад вышел на пенсию по инвалидности. Это лишь подтверждало, что Райм был прав и перед ним действительно крупная шишка.

Проехав вперед в инвалидной коляске, Райм протянул руку. Заметив столь отрывистое движение, Майерс, поколебавшись, пожал его ладонь. Райм тоже кое-что заметил: Амелия слегка напряглась. Ей не нравилось, когда он использовал конечность и пальцы без особой нужды, чисто из вежливости. Но Линкольн Райм ничего не мог с собой поделать. Последние десять лет он прилагал немалые усилия, чтобы исправить то, как поступила с ним судьба, и гордился немногими своими победами, демонстрируя их при любом удобном случае.

К тому же какой смысл в игрушке, если ты с ней не играешь?

Майерс представил таинственную незнакомку. Ее звали Нэнс Лорел.

— Линкольн, — сказал Райм.

Похоже, на этот раз его рукопожатие оказалось крепче, хотя сам он, естественно, понять этого не мог. Движение не сопровождалось каким-либо ощущением.

Лорел уставилась пронизывающим взглядом на густые каштановые волосы Райма, его мясистый нос, проницательные темные глаза.

— Здравствуйте, — коротко произнесла она.

— Так вы заместитель окружного прокурора? — спросил Райм.

Женщина никак внешне не отреагировала на его умозаключение, отчасти бывшее лишь догадкой.

— Что? Да, — поколебавшись, ответила она.

Голос ее звучал четко и ясно, подчеркивая шипящие.

Затем Селитто представил гостей Амелии Сакс. Майерс оценивающе взглянул на нее, будто в неменьшей степени был знаком и с ее заслугами. Райм заметил, что Сакс невольно поморщилась, обмениваясь рукопожатиями, и направилась к креслу слегка измененной походкой. Только он один увидел, что она незаметно бросила в рот пару таблеток ибупрофена и проглотила насухо. Как бы ни мучила ее боль, ничего сильнодействующего она не принимала.

Оказалось, Майерс тоже был в звании капитана и возглавлял в управлении подразделение, о котором Райм ничего не слышал, — специальный оперативный отдел. Значит, тот появился недавно. Судя по уверенному поведению и уклончивому взгляду, Майерс и его команда обладали внутри полицейского управления немалой властью. Возможно, он вел некую игру, видя свое будущее в городской администрации.

Сам Райм никогда не интересовался внутренними играми в организациях вроде Управления полиции Нью-Йорка, а уж тем более происходящим в Олбани или Вашингтоне. В данный момент для него представлял интерес исключительно факт присутствия здесь этого человека. Появление высокопоставленного полицейского с загадочным послужным списком в обществе сосредоточенной, будто гончая, заместительницы окружного прокурора предвещало работу, которая позволила бы забыть о ненавистной скуке, ставшей после несчастного случая худшим его врагом.