Комментарий к роману Чарльза Диккенса «Посмертные записки Пиквикского клуба» - [21]

Буржуазия, руководимая своей верхушкой, отбивала свое место в политической организации государства путем преимущественно «парламентским» — путем создания «общественного мнения», подачи в парламент докладных записок и так называемых петиций, наконец, путем непосредственного давления на правящий класс, многие представители которого сами вкладывали капиталы в фабричную промышленность и который теперь пополняется разбогатевшими фабрикантами, скупавшими земли как в интересах своего производства, так и с целью приобретения прямого политического влияния. И лишь доведенные до отчаяния разорением мещане или бывшие фермеры изредка рисковали выступить открыто, в форме «бунта». Руководящая верхушка искусно пользовалась такими выступлениями, как грозным аргументом, и возобновляла требования реформ; но лишь только средняя масса удовлетворялась какой-нибудь политической или административной реформою, буржуазный бунт прекращался. Хронологические моменты этих реформ и суть моменты внешней организации буржуазии.

Иные даты отмечают организацию рабочего класса. На первых порах аморфная масса рабочих шла тем же путем «бунтов», направленных прежде всего против внешнего атрибута фабричной системы — машины, как таковой. Действительного смысла системы она не видела и не понимала, и эти бунты легко усмирялись, особенно когда удовлетворенная какой-нибудь уступкой правительства или напуганная слишком сильным натиском низов буржуазия начинала в этих бунтах видеть реальную угрозу не только правящим классам, но и собственному благополучию, и, воспользовавшись плодами выступления, со своей стороны принимала меры воздействия на бунтовщиков. Но, как сказано, сама же машина, предъявлявшая рабочему все большие требования дисциплины и сознательности и внушавшая ему идею его силы, послужила ему организующим фактором. От бунтов и погрома машин рабочие обращаются к организованным солидарным действиям, — объединяясь сперва в клубы, а также в союзы взаимопомощи и обсуждения общих интересов, — и переходят к выработке и предъявлению экономических, профессиональных и политических требований, которые подкрепляются действием: демонстрациями, забастовками, преследованием штрейкбрехерства и т. п., пока все движение не принимает организованной, классово-сознательной формы, выражением которой в 30-х годах стал чартизм.

ЧАСТЬ 20 Некоторые даты (до 1818 г.)

Руководящие политические деятели второй половины XVIII века, по-видимому, были еще проникнуты формулой, высказанной одним из деятелей начала века, лордом Болингброком: «Действительные собственники нашего политического корабля — landed men [люди, владеющие землею], тогда как moneyed men [люди, владеющие деньгами] — на нем только пассажиры». Собственники заботились о пассажирах и по мере возможности удовлетворяли их пожелания, пока эти пожелания не казались чрезмерными. Но попытка Питта (ч. 16) сделать их совладельцами корабля была отвергнута (1785 г.). Им пришлось после этого ждать признания своих прав сорок семь лет. В течение указанного времени они просили, требовали, угрожали и всеми этими приемами в конце концов своего добились Люди, работающие и на владельцев и на пассажиров, поддерживали претензии последних, время от времени заявляя и о собственных нуждах, но кричали они подчас слишком громко и гнев свой проявляли слишком бурно, так что пугали и пассажиров. В итоге они раньше добились некоторых результатов, но в форме только отрицательной — в виде запретительных законов 1799 и 1800 гг (ч. 18).

Поход рабочих против машин, начавшийся во второй половине XVIII века, на время приостановился в начале XIX века, но вскоре возобновился с удвоенной силою. С 1811 по 1818 г. почти по всей средней Англии вспыхивают мятежи, сопровождавшиеся разрушением машин, поджогом фабрик и даже покушениями на жизнь фабрикантов. Нередко фабрикантам приходилось с оружием в руках защищать жизнь и имущество, а с другой стороны, нередко происходили междоусобные стычки между рабочими, защищавшими фабрику, на которой они работали, и нападавшими. Возникали временные организации, связанные конспирацией и клятвами, и тотчас распадались, в особенности когда среди заговорщиков оказывались предатели или, вернее, провокаторы.

Восстания начались в ноябре 1811 г. в Ноттингеме и весною и летом 1812 г. охватили огромное пространство графств Йоркшир, Ланкашир, Чешир. Возглавляли восстания по большей части молодые люди в возрасте от 20 до 30 лет, а зачинщиками, как правило, были кропперы (croppers) — рабочие, занятые при окончательной обработке сукна стрижкою ворса, то есть рабочие квалифицированные. Положение в стране казалось особенно угрожающим, когда после неурожая 1816 г. (ч. 16) начались аграрные волнения, охватившие восточные провинции Норфолк и Саффолк и сопровождавшиеся разрушениями и поджогами домов, мельниц и т. п., а в других местах и попытками снести «огорожения» (ч. 18) землевладельцев.

В том же 1816 г. возникают и другие формы протеста против режима землевладельцев: петиции и поддерживавшие их восстания в интересах «среднего класса» с соответствующими политическими требованиями. Это движение идет под руководством буржуазной демократии, представители которой в то время стали называться