Комедия о Российском дворянине Фроле Скабееве и стольничей Нардын-Нащокина дочери Аннушке - [20]

Третий стольник. Как, чай, не простить! Тоже сердце родительское тронется! Эк плакал — жалко на старичка глядеть было.

Первый стольник. А ведь Фроло-т не глуп! С кем породнился — подумай! А мы вот холостыми дураками бродим.

Третий стольник. Смелость тоже на эти дела нужна. Кому, брат, талан, а кому — два, а кому и кукиш с маслом. И с тем живешь. (Уходят.)

Перемена.

Сцена вторая

Действующие лица

ФРОЛ СКАБЕЕВ.

САВЕЛЬИЧ.

ЛЫЧИКОВ САВВА.

ЛАВРУША.

АННУШКА, Скабеева жена.

ВАРЮША.

У Фрола. Та же горенка. Направо кровать с пологом.

Фрол (за сценой поет).

Что ни сто рублей пропало

И не тысяча его;

Пропадала, запропала

Дочь любимая его!

Варюша и Аннушка выбегают из чулана ему навстречу и сталкиваются с ним в дверях.

Варюша и Аннушка (вместе). Фролушка идет! Братец!

Фрол. Я и есть.

Варюша и Аннушка (вместе). Ну, что? Сказывай: простил? простил?

Фрол. Стойте, дайте дух перевести. Первое: Анна, послушная ты мне жена?

Аннушка. Сам знаешь.

Варюша. Послушней ее не найдешь!

Фрол. А послушная: ложись на кровать, под одеяло, охай и стони, и кто бы о чем бы ни спрашивал — не откликайся.

Аннушка. Да ты что?

Варюша. Аль с ума сошел?

Фрол. Послушайся ты меня хоть раз в жизни: ложись ты под одеяло, да стони.

Аннушка. Да полно!

Фрол. Ложись. Лежучи все услышишь. Говорю, ложись.

Аннушка. Что ж, сестрица?

Варюша. Ложись: ведь он без причуд не живет.

Аннушка (ложится). Ну, легла.

Фрол. Сестра, полотенце давай. (Варя подает.) Голову ей обмотаем. (Исполняет.) Ну, так ладно.

Аннушка. Рассказывай же. Батюшку видел?

Фрол. Видел.

Аннушка. Просил?

Фрол. Просил.

Аннушка. Простил?

Фрол. Не простил.

Аннушка. Ох, что ж с нами, Фролушка, будет!

Фрол. Ничего не будет. Сразу за экую вину кто простит!

Обе. Рассказывай, все рассказывай!

Фрол. Не перебивать, чур. Сначала и кричал, и стонал, и проклинал, и к царю ехать хотел — чтоб развели нас…

Аннушка (вскрикивает). Ой!

Фрол. Не полошайся! — Уговорил его потом Савушкин отец домой ехать, со старухой посоветоваться. Тут много еще разного было, да рассказывать теперь некогда.

Аннушка. Слава богу, что домой поехал.

Фрол. Еще бы не слава! — Ну, слушай дальше: как домой ему ехать — я за углом припрятался — а он дворецкому своему Савельи-чу наказ дал: «Нагони-де ты его, плута; где живет, узнай, да житья его пригляди — каково живет. И домой живо! А то старуха расплачется — где, мол, Аннушка живет, а я и не знаю. — Хорош, скажет, отец!»

Аннушка. Значит, хоть малость да сжалился.

Варюша. Похоже на то.

Фрол. Ну, я из-за угла вышел, да иду: сам голову повесил, воздыхаю таково-то тяжко, ровно невесть как горюю. А сам дорогой уложить тебя в постель придумал. Ну, иду себе, да нет-нет и оглянусь: Савельич следом идет ли? Вижу: идет поотдаль. Я в вороты, а он мимо — точно по своему делу идет. Ну, да скоро вернется. Для того и ложиться тебе поскорее велел.

Аннушка. Для чего же?

Лавруша вбегает.

Лавруша (испуганно). Братец! Ой!..

Фрол. Чего струсил?

Лавруша. Неведомый человек там тебя у ворот спрашивает.

Фрол. Веди сюда. Ведомым станет. Не бойся, этот ушей рвать не будет. (Лавруша идет; Фрол ему вслед.) Только тише иди. Не спеши.

Фрол (жене). Ну, гляди ж: кликать тебя начну — только стони, да охай; голосу отнюдь не подавай. Сестра, полог опусти. (Варя исполняет.) Так. Пирога-т кусок остался? Вино есть?

Варюша. Есть, братец.

Фрол. Ставь на стол. Живее. (Варя хлопочет; он подходит опять к жене.) А ты лежи да знай себе постанывай, да поохивай. Эдак вот: ох, ох! (Показывает; отходит.) Что ж Варюха с пирогом? А, вот и она. Теперь все готово. Милости просим.

Входит Савельич.

Фрол. А, Петру Савельичу! Сколько лет, сколько зим!

Савельич. Ты, господин, меня почему ж признал?

Фрол. А ветчинкой угостить меня хотел — помнишь ли?

Савельич. Как не помнить! Вот она где ветчинка у меня сидит. (Указывает на шею.) Так это твоя, Фрол Скабеич, милость тогда стариком переряжен был?

Фрол. Отгадал, Савельич, отгадал. — Видишь: люди-то стареют, а я молодею — молодой теперь. — Ну, Петр Савельич, садись, закуси, — винца. (Наливает.) Я дорожку укажу. (Пьет.) Сестра, Петра Савельича проси! угощай! (Варя угощает.)

Савельич. Ой, честь-то не по мне, господин… Дай, ручку, боярышня, поцеловать.

Варюша. Пожалуй, и так целуй.

Савельич. Ох, так-то не смею… (Целует ручку и делает глоток.) За здоровье молодых — ох, горько сказал бы, да лих боярышни нашей не видно.

Фрол. Не видно, ох! не видно. (Тихо, сестре.) Скажи Анне громче стонала бы: не слышно-де. (Варя исполняет.) Зачем, Петр Савельич, пришел?

Савельич. А приказал боярин — житья вашего посмотреть… Ой, ровно застонал тут кто-то…

Фрол. Так оно и есть: стонет, стонет. Вот боярышню поглядеть хотел, смотри. (Отдергивая полог.) Так родителю и сдоложи: вы, мол, дочку клянете, а она тут лежит да стонет.

Савельич. И давно это с ней стало?

Фрол. А пришел с площадки — сестренка в слезах выбегла, «так и так, говорит, с полчаса как пала да стонет; раскликать никак не могли». — Надо быть, как он ее на площадке проклинать стал, в эту самую минуту над ней эта притча стряслась. — Подойди-ка погляди… (Савельич подходит; Фрол начинает раскликать жену.) Анна, а Анна! — Ишь, стонет, да и полно! — Охо-хо-хо! Анна!