Командировка в атлантиду - [103]

— А на каком языке она заговорила?

— Э… на испанском. А что?

— А Пашек с ней по-польски говорил? И когда Пашек с ней говорил, женский голос был таким же?

— А я не слышал ее ни разу. Только его ответы слышал. А фотку успел как-то раз заметить. Она у него на заставке была.

— Хм… интересно. Ладно, сейчас сдашь кровь, пройдешь проверку и свободен. А с Пашеком, сам видишь, придется повозиться. Слишком долго был под воздействием… кстати, если вдруг почувствуешь что-то странное, какие-то необычные желания, голоса, запахи, видения или еще что-то — бегом сюда. Не то, сам понимаешь, враг не дремлет.

— Теперь ты, — вздохнула я, поворачиваясь к Пашеку, когда Мигель пулей выскочил из медицинского отсека. — Рассказывай, что вспомнил.

— Да все вспомнил. Как по телефону с ней болтал каждый вечер. А что, хорошая девчонка, мы из одного города. Мы просто болтали, никаких секретных сведений…

— Не о том речь. Как вы встретились? — перебил его Крис.

— Ну, помнишь, как мы нападение амазонок отбивали? Она там была. Подмигнула. А когда проходил мимо, сунула записку.

— Что в записке?

— Просто приглашала на встречу. В порт, на контейнерном терминале. Известное место. Там нет камер наблюдения, а в ограде дыра. Там обычно… в общем, известное контрабандное место.

— Ну и?

— Ну, я туда отправился. Ну, вы помните, мы же вместе ездили!

— Да, было такое. Что было на встрече?

— Ну, что было… все было. А потом сказала, чтобы я звонил. А я ответил, что у нас телефоны отбирают. Ну, она дала мне этот. Сказала, там только один номер, и могу звонить в любой момент. И что будет ждать…

— И как?

— Ну, я и позвонил. На следующий день. А потом снова. Вот так и переговаривались. А в тот день, в смысле вчера… она начала говорить, что вы подобрались слишком близко. Что дальше запрещено. И что они ни во что не ставят команду. И что зажрались… в общем, что нужно вас немножко проучить.

— Вас — это кого?

— Ну вас, начальство. Не знаю почему, но хотелось верить в ее слова. Она была так убедительна…

— Это нормально. Не твоя вина. Мы сейчас разобрались, там корпус телефона был пропитан каким-то психотропным веществом, у тебя не шансов не было. Что дальше?

— А дальше она сказала что эта сука… ну я извиняюсь, это она так сказала! Что ты сейчас в спортзале. И что я могу осуществить фантазии.

— Фантазии?

— Ну… мы об этом с ней тоже болтали. Ты извини, но увидеть тебя в одной майке, после душа, и не фантазировать… сама понимаешь. Долгий рейс, отсутствие женщин…

— Ладно, не отвлекайся. Так что дальше?

— А ничего дальше. Потом я действительно нашел тебя в спортзале, на свою голову… Признаюсь сразу, не понравилась ты мне. Какая-то злость поднималась. Как будто сжечь изнутри что-то хочет. В общем, саму драку не очень хорошо запомнил. А потом только лежал, а что-то вместо меня отвечало. И это что-то тебя ненавидело и ужасно боялось.

— Меня?

— Нет. Того, что вы слишком близко.

— От чего?

— Не знаю. Но оно очень злилось. Хотя само хотело туда добраться.

— Куда?

— Понятия не имею. Но жутко радовалось, что вы тупые и слепые, и не можете ВИДЕТЬ.

— Видеть? Что видеть?

— Понятия не имею. Но именно ВИДЕТЬ, большими буквами.

— Ладно, девицу эту описать можешь?

— Могу. Только она тут при чем? Если это телефон такой?

— Ты давай описывай. Мы потом с ней сами разберемся. Не бойся, ничего ей не будет. Просто выясним, кто и для чего ей передал эту штуку. Вряд ли она сама телефон сделала, правильно? Так что ты отдыхай. Потом еще поговорим. Если что вспомнишь — обязательно расскажи. Может быть важной любая мелочь. Например, не попадала ли на телефон твоя кровь?

— Падала, конечно. Маришка, когда передавала, укусила меня… а потом приложила к ранке телефон. Еще пошутила, что нужна кровь для ритуала. Что это типа супернечурал. Или не шутила?

— За палец укусила?

— За губу.

— А потом что?

— А потом я ушел. Еле на катер успел. Ну, а дальше рассказывал.

— Ладно, так как она выглядит?

— Смешливая. Рыжая. С косичками. Ростом… чуть ниже меня. Ну, высокая, в смысле. Грудь третий номер, высокая. Ноги длинные. Вот…

— Цвет глаз?

— Глаз? Кажется, зеленые. Или желтые… точно не помню. Нет, на корабле еще обратил внимание, что зеленые. Точно, рыжая с зелеными глазами. А в порту показалось, что желтые. Я еще спросил, зачем она линзы надела. А она засмеялась и… в общем, не до того стало.

— Ну ладно, сейчас выясним, что там с телефоном и с твоей пассией. Как ее зовут, кстати?

— Маришка. Нормальное такое имя, и ей идет.

— На каком языке разговаривали?

— На польском, конечно! Я же говорю, мы из одного города. Мы еще договаривались после рейса в кафе сходить, на площади возле ратуши.

— А раньше вы не встречались?

— Да вроде нет.

— Не удивился?

— Тогда нет. Сейчас вот начал задумываться — если мы в одно время в одних тусовках показывались, то должны были пересечься. Она и друзей моих всех знала.

— Ну ладно, лежи и думай. Элли за тобой присмотрит. Только если что-то необычное вспомнишь, или услышишь, или почувствуешь — сразу предупреждай. Понял? Даже если в туалет приспичит в необычное время! Там какая-то непонятная химия на этом телефоне. Могут быть последствия.

— Ага. Скажу, конечно. Мне вторая рука дорога, как память.