Командировка на тот свет - [33]

Мужчины плотно перекусили. Валерия, у которой совершенно пропал аппетит, выпила чашку зеленого чая, после чего заставила себя съесть кусочек сыра.

В четверть пятого Тимур и «таксист» куда-то отъехали. Она ничего не спрашивала, хотя и догадывалась, – даже знала наверняка, – что происходит нечто очень и очень серьезное. Нечто такое, о чем люди вспоминают потом всю оставшуюся жизнь, то и дело восстанавливая в памяти картину событий. Эпизод за эпизодом, поминутно, даже посекундно. Если, конечно, сами не попадут в разряд тех, кто уже никогда и ничего не сможет вспомнить…

Исмаил нисколько ей не досаждал. Этот тип устроен просто, если не сказать, примитивно. Если есть возможность – спит. Или ест. Или трахается, когда, опять же, есть с кем.

Когда двое, включая Руслана, уехали, он снял обувь и улегся на диван в комнате. Но нюх – или же слух – у него звериный: она еще не услышала звука движка подъезжающего к их участку «Ауди», а Исмаил уже вскочил и, обувшись, направился к выходу встречать своих.

Бельская – она просидела все это время на кухне, погруженная в собственные мысли, – посмотрела на наручные часики. Пять минут восьмого. Тимур, когда они ехали сюда, в это домовладение, из аэропорта, сказал, что на место они поедут не ранее семи.

Да, эти люди устроены просто. Большинство кажущихся сложными вещей и процессов в природе на самом деле устроены несложно и рационально. Но они, эти люди, непримитивны, как некоторые о них думают. Они способны планировать, готовить и осуществлять дерзкие акции, некоторые из которых вплоть до сегодняшнего дня приписываются другим «комбатантам», другим амирам и полевым командирам. Как правило, мертвым, уничтоженным спецназом и подразделениями антитеррора. Они, эти люди, умеют находить единомышленников, умеют разговаривать и уговаривать, они способны сколачивать за относительно короткое время боеспособные группы; и как бы ни старались федералы, как бы ни усердствовали, как бы ни свирепствовали охотники, вместо стаи уничтоженных волков появляется новая стая…

И все начинается сначала.

Она, Валерия Бельская, не может назвать себя частью – или членом – подполья, борющегося за свободу кавказских народов; членом какой-нибудь группировки или джамаата, сражающихся с оружием в руках как против кровавого режима, так и против поставленных Кремлем во главе кавказских республик марионеток. Она индивидуалист; у нее свои понятия о «добре» и «зле». И она сама по себе. У нее, у Бельской, как бы это пафосно и даже глуповато ни звучало, «своя война».

В войне между государством и обществом, между имперским центром и угнетаемыми окраинами нет постоянной линии фронта. Но есть те, кто сражаются – в силу своего понимания ситуации и доступными силами и средствами – за одну из сторон, даже если эта сторона не во всем права, даже если она сама творит во имя благих целей ужасные вещи. А между ними, между этими вечно враждующими сторонами, где-то на ничейной стороне, на «нейтралке», тысячи, миллионы простых людей. Обывателей, мужчин и женщин, детей и стариков, хороших и плохих, тех, кого власть предержащие если и не публично, то между своими называют быдло, плебс. Большая часть жертв в этой перманентной кровавой войне приходится именно на их долю.

– Собирайся, Малика! – скомандовал Тимур. – Исмаил, бери сумки, тащи их все в машину!

– Ты видел Тамерлана? – спросила Бельская. – Он здесь? В городе?

– Тебе пламенный привет, – Тимур обнажил в улыбке острые волчьи зубы. – Но я с ним говорил только по мобиле.

– Мы поедем прямо в лагерь?

– Да… Но сначала заедем в другое место.

– Куда именно?

– Увидишь. Ненадолго заедем, да.

Бельская, прихватив сумочку и портфельчик с лэптопом, вышла из дома во двор. Она увидела, как незнакомый ей мужчина – тоже южанин – открыл двери хозпостройки. Успела заметить, что там, в гараже, стоит грузовой микроавтобус «Газель» светло-серого цвета с какой-то эмблемой на борту (ее она не разглядела). Туда же прошел Исмаил после того, как погрузил заново багаж их группы в багажник знакомого ей «Ауди».

– А Исмаил что, здесь остается? – поинтересовалась Бельская, усаживаясь на заднее сиденье «Ауди». – Он разве с нами не поедет?

– Не волнуйся, дорогая, – Тимур пристегнул ремень безопасности. – Место встречи изменить нельзя… Все там будем.

Спустя примерно четверть часа водитель, которого звали Хамзат – вполне возможно, что имя вымышленное, – доставил «москвичей» в центр города. Он припарковал «таксомотор» на площадке неподалеку от местной гостиницы с многообещающим названием «Новый Эдем».

– Выходим, Малика, – скомандовал Тимур. – Пройдемся… поснимаем на камеру. Иди чуть на расстоянии от меня… Дойдем до конца этой улицы и сразу вернемся назад!

– А зачем мы приехали сюда?

– Так надо. Потом сама поймешь… Смотри по сторонам, дорогая. И запоминай…

– Запоминать? Что именно?

– Все! Хорошо запомни само это место, как оно выглядит, да.

Они вышли из машины. Тимур двинулся вперед; в правой руке он держал цифровую камеру. Бельская, чуть приотстав, тоже направилась по пешеходной улице в направлении сквера. Улица как улица: двух– и трехэтажные дома с отреставрированными фасадами, кафе с вынесенными наружу столиками, магазинчики, лавки, лотки уличных торговцев…