Командир разведотряда. Последний бой - [89]

– Где дети?

– Живут с родителями мужа, автобусы угнали на фронт, а там до школы пять минут.

Олег встал и решительно потребовал:

– Отдайте портфель с секретными документами! В случае повреждения упаковки я обязан доложить командиру айнзатцгруппы[67].

Главарь недовольно сморщился, но согласился. Его коллеги беспринципны, как и он сам, а разоблачение недостойных в рядах СД поощряется железным крестом. Олег с демонстративной тщательностью проверил пакет, затем уложил документы по своим местам и выпрямился с двумя пистолетами в руках. Расстрел в холле сотрудников СД в остальных комнатах остался незамеченным, что позволило Олегу перебить врагов без опасений нарваться на ответный огонь.

Выбросив из портфеля теперь уже ненужные секреты, вывернул из косяка входной двери четыре шурупа и достал свёрток. Спрятанные в тайнике папки назывались: «Ракетный двигатель на топливе уран-234». Охренеть, население Германии вымрет без бомбёжек!

– О нашем уходе я должна сообщить в Берн, – неожиданно заявила Хельга.

– На связь выйдешь из машины, – с трудом подавив изумление, ответил Олег.

Пятьдесят километров просёлками меж холмов и горных склонов они преодолели за рекордные, по мнению женщины, два часа. У неприметной тропинки женщина попросила остановиться и пояснила:

– Отсюда до тётушки около часа прогулочным шагом. Впереди горная река, столкни в неё машину и возвращайся.

– У меня своя дорога, – отказался Олег.

Настроение спутницы мгновенно изменилось, и она злобно спросила:

– Ты кто?

Ответ на английском языке получился интуитивным, а не осознанным:

– Меня ждут на побережье с дальнейшей не очень приятной морской прогулкой.

– Фу, напугал, терпеть не могу русских, – выдохнула Хельга и рассмеялась.

Использование агентуры втёмную – старый и распространённый вариант, и Олег поддержал смех. Радистка посылает сообщения в Швейцарию и не догадывается, что адресат находится в здании советского посольства. Ну да ладно, первая часть задания выполнена, осталось вернуться обратно.

По совету Хельги он ещё час петлял меж холмов, а машину бросил у крутого горного склона, как доказательство ухода в Швейцарию. Здесь уже пограничная зона, и поиск начнут с собаками, но это вторично. План отхода составлен на действия вопреки логике преследователей, а машину обнаружат не скоро. Он пошёл вдоль склона и через несколько часов вышел к туннелю. Железнодорожная линия в один путь, и Олегу нужна отстойная ветка для разъезда поездов.

Попутный состав оказался крайне неудачным, паровоз притащил два десятка цистерн, недовольно загудел и выпустил из цилиндров облако пара. Движение между Швейцарией и Германией нельзя назвать интенсивным, и Олег счёл за благо использовать подвернувшийся шанс. Кое-как примостившись на раме цистерны, он вцепился руками за непонятные железяки, а после начала движения молился за собственное спасение.

Ехал Олег в крайне неудобной позе, зато поезд быстро домчался до Зальцбурга. Ночной город притих в страхе перед очередной бомбардировкой, что позволило незаметно перебежать пути и забраться на почтово-багажную платформу. Здесь он разыграл историю загулявшего отпускника-шалопая, потерявшего деньги и проездные документы. Как и ожидалось, сердобольные женщины пожалели морячка и взяли до Берлина.

В пути Олег честно помогал, готовя багаж к следующей станции, за что в качестве благодарности женщины помогли перебраться в вагон до Штеттина. Далее поезд шёл на запад, а ему надо восточное направление. Осечка произошла на перроне, он спокойно шёл в толпе пассажиров, как вдруг оказался в кольце солдат СД:

– Вот он, попался! Точно он, я его запомнил во время драки!

– Парни, вы меня с кем-то перепутали, я только что приехал на этом поезде, – скромно возразил Олег.

– Как драться, так первый, а как ответ держать, так в кусты! В машину его!

Вот попал, и не сбежать! Только сейчас он заметил, что все выходы с перрона заблокированы солдатами СД. В обычной ситуации это не препятствие, документы в порядке, разве что форму нельзя назвать идеальной. Но сейчас облава, причём на матросов, и любая попытка скрыться лишь уменьшит шансы на благополучный исход.

– Мы сначала поговорим, а отведём рыжего, он должен оклематься, – предложил штурмманн[68].

Олег всё ещё надеялся вывернуться, но его завели в подсобку, где на полу лежал окровавленный матрос. Кулачное противостояние между солдатами различных родов войск считается нормальным явлением. Но вид измордованного матроса изначально исключал вариант мирного исхода путём подкупа. Олег поставил портфель на стол и поинтересовался:

– Договоримся или как?

– Никак! – отрезал штурмманн и начал расстёгивать кобуру.

Два выстрела в грудь с контрольными в голову решили исход неначавшегося избиения. Ключи на столе подошли к входной двери, но что делать дальше? Не желая попусту тратить время, Олег одним рывком пересёк опустевший перрон и нырнул под поезд. Вслед со всех сторон послышались разноголосица свистков и топот погони. Пусть бегут, за привокзальными путями начинаются руины складов и прочих построек.

Олег собирался вывести погоню на зенитные батареи, расчёты которых обязательно ему помогут. В крайнем случае можно устроить в развалинах показательный расстрел. Вариант нежелательный, ибо спровоцирует масштабную облаву и усложнит выход из города. Подныривая под вагоны, он контролировал ближайших преследователей и прислушивался к крикам, поэтому встреча с офицером получилась неожиданной. На автомате потянувшись за оружием, в последний момент разглядел военно-морскую форму и состав с матросами за его спиной.