Командарм Дыбенко - [134]
— Здравствуйте! — Смолокуров протянул руку сначала Карпову, потом остальным. — Принимайте налог.
— Какой налог? — не понял Карпов.
— Как какой? Обнакновенный. Пока немчура проклятая болтается у нас, эва какая пеня нарастет. А на кой леший мне пеня? Пошел я к старосте. Давай, говорю, лошадь, дрова привезти. Выпросил кое-как. Погрузил на телегу все, что с меня причитается, — и сюда. Учителю сгодится… Только расписочку с печатью прошу. Протурим фашистов, а я буду чист перед Советским государством.
Поступок Смолокурова, его немудреная речь растрогали Карпова. Он сказал гостю:
— Печати у меня нет, Василий Васильевич. А за продукты спасибо. Они Николаю Осиповичу очень пригодятся.
— И я об этом же. А печать в школе имеется.
Продукты приняли. Получив нужный документ и спрятав его в фуражку под подкладку, Смолокуров сказал:
— Теперь пеня не нарастет, да и этим гадам, фашистам, мое добро не достанется. Вот им, сволочам, — и показал дулю.
— Как живется при новой власти? — спросил Карпов.
— А она у пас старая, Советская. — И весело произнес: — Ну, прощавайте, товарищи! — Он пожал всем руки и вышел.
Из окна было видно, как Смолокуров прыгнул в телегу и поехал по школьному парку.
— Не в продуктах дело, друзья мои, — раздумчиво оказал Карпов. — Нет, не в этом суть. Смолокуров — надежный помощник партизан.
Уже когда миновали березовый школьный парк и шли по берегу реки, Карпов остановился.
— Не сказал я Николаю Осиповичу о гибели жены. Не мог.
— И правильно сделал, что утаил. Так-то.
В момент страшной казни, учиненной зондеркомандой в Масляной горе, Архип Михайлович Михайлов сидел в избе один. Если бы кто мог знать, как тяжело сжималось у него сердце, как стучало в висках. Нет, не сумел он предотвратить злодеяния.
Михайлов тер виски и думал. Какими глазами смотрят на него люди? «Убийца! Предатель!» — читал он в безмолвных укоряющих взглядах прохожих. Эх, если бы рассказать людям правду! Так запросто, как до войны, на сходке, И он вспоминал, вспоминал… Об отце, который работал в Москве в типографии Сытина наборщиком и умер от отравления свинцовой пылью. О матери, оставшейся с пятью ребятишками. О том, как начал работать наборщиком в типографии, выполнял партийное задание метранпажа Коптелова и стал связным партии.
Мог бы рассказать людям, как воевал с юнкерами, засевшими в Московском Кремле, дрался с беляками, как был приговорен мятежниками Антонова к повешению и как в камере смертников поседела голова.
И все же ему было тяжело от сознания того, что кто-нибудь спросит:
— Скажи, как ты очутился на службе у немцев?
Можно бы объяснить коротко… Когда немецкие войска приближались к Пскову, на заседании райкома обсуждался вопрос о переходе на подпольную работу. Распределялись обязанности. Вот тогда все было решено.
А если зададут новый вопрос:
— А нельзя ли точнее?
Тогда придется сказать:
— Где-то недалеко находится секретарь райкома Карпов. Вот спросите его.
А как оправдаться, если люди узнают о словах теперешнего начальника:
— Он сам пришел к нам и пожелал служить великому фюреру. Свои обязанности он выполняет неплохо, и я им доволен.
У Михайлова разламывалась от боли голова. Конечно, он не раз вредил фашистам, но кто подтвердит это?
Однажды он посоветовал Мирсбергу поделить созревший урожай по-честному.
— Каким же образом? — заинтересовался капитан.
— Очень просто. Предложите русским убирать «со снопа». Если они станут жать серпом, получают каждый третий сноп, косой — пятый, при уборке конной жаткой — каждый седьмой.
По душе пришелся этот совет Мирсбергу. Колхозникам он тоже понравился… Погода благоприятствовала уборке: было тепло и сухо. Жали днем и ночью. Только, одно непонятно: хлеба выросли добрые, густые, колосья тяжелые, зернистые, а суслончики получились немощные, да и мало их было. Однако дело сделано. Снопы поделили.
Поля опустели. На жнивье расхаживали грачи. А в лесу, куда перекочевал почти весь урожай с колхозных полей, партизаны молотили, зерно ссыпали в мешки и прятали в надежные подземные кладовые.
И наверное, не узнали бы немцы подвоха, но нашелся предатель. «Обманули вас русские, — доложил он своим хозяевам, — отдали вам пустячки, а себе взяли тучные колоски». Им оказался староста Бабьих выселок Савинов.
Вершить суд и расправу отправилась зондеркоманда во главе с гауптштурмфюрером Рольфом Штайнером. Первую остановку они сделали в Масляной горе. Прихватил с собой каратель и капитана Мирсберга и его хозяйственный взвод, чтобы поучились, как надо разговаривать с русскими.
А Мирсберг взял с собой Михайлова, который у него числился помощником. Архип Михайлович уже знал, что Мирсберг в армию призван из резерва. Мелкий торговец из-под Гамбурга верил посулам Гитлера, мечтал после войны развернуть крупное торговое дело.
Михайлов пригласил Мирсберга в дом. Когда вошли, немец положил на стол большой сверток и, многозначительно улыбаясь, извлек из кармана бутылку шнапса.
— Пока в деревне развлекается Штайнер, нам там нечего делать… Кругом бабы ревут, а мужики молчат, в землю смотрят.
Капитан снял перчатки, бросил шинель на кровать, подошел к столу и молча развернул сверток. В нем оказались жареная курица, яйца, кусок сала.
В сборника очерков И. М. Жигалова «Свет маяка» рассказывается о воинах флота, их боевых делах в годы минувшей войны и в мирное время. Читатель найдет в книге немало волнующих страниц о геройских подвигах моряков, дружбе, товарищеской выручке в бою, верности воинскому долгу, присяге.Писатель Иван Жигалов хорошо знает суровую морскую службу. Получили известность его книги «Юнга с брига „Александр“», «Штормовой океан», «В море — дома», «На земле и на море».Имена некоторых героев, о которых идет речь в очерках, автором изменены.
В яркой плеяде героев Великого Октября и гражданской войны достойное место занимает балтийский матрос, член партии с 1912 года Павел Ефимович Дыбенко. Председатель Центробалта, член первого состава Советского правительства, член коллегии Наркомата по военно-морским делам, затем нарком Красного флота, талантливый военачальник и видный советский деятель, П. Е. Дыбенко прожил героическую жизнь. Об этом замечательном революционере, несгибаемом большевике-ленинце и рассказывает писатель И. М. Жигалов.
Основой сюжета романа известного мастера приключенческого жанра Богдана Сушинского стал реальный исторический факт: покушение на Гитлера 20 июля 1944 года. Бомбу с часовым механизмом пронес в ставку фюрера «Волчье логово» полковник граф Клаус фон Штауффенберг. Он входил в группу заговорщиков, которые решили убрать с политической арены не оправдавшего надежд Гитлера, чтобы прекратить бессмысленную кровопролитную бойню, уберечь свою страну и нацию от «красного» нашествия. Путч под названием «Операция «Валькирия» был жестоко подавлен.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.