Команда начинается с вратаря - [2]

Возможно, их прогнозы и оправдались бы, если бы не один неприятный случай: летом, в пионерском лагере, я порезал руку. В рану попала инфекция, и врачи вынуждены были прибегнуть к операции.

Тренировки пришлось на время оставить. А когда было получено добро на их продолжение, я неожиданно почувствовал, что в бассейн меня больше не тянет. Трудно сказать почему. Может быть, из-за того, что, лишившись возможности после операции некоторое время ходить в бассейн, я все чаще и чаще появлялся с мячом на пустыре?

Тренеры довольно долго уговаривали меня вернуться в секцию, просили родителей поддержать их. Но я всякий раз находил новый предлог для отказа. Да и родителям не под силу было заставить сына заняться тем, что ему не по душе. Они давно поняли, что это бесполезно. У нас уже была в доме подобная ситуация: по настоянию матери купили сверкающее черным лаком пианино, за которым она мечтала увидеть нас с братом. Но усадить за инструмент меня никак не могли.

Родители не собирались преждевременно сдаваться. Меня повели во Дворец пионеров в музыкальный кружок. И лишь после того, как авторитетный педагог подтвердил мое предположение, что у меня вовсе нет слуха, отступились.

Футболом же я буквально заболел. И даже во сне видел себя лихо обыгрывающим свирепых защитников соперника и забивающим неотразимые голы трепетавшим от страха вратарям... Наяву все выходило, увы, по-другому. Роста я среди всех игравших на пустыре был самого маленького, да и физически был слабее других. Поэтому все и считали, что как полевой игрок я никуда не гожусь. Вот и приходилось занимать место в воротах.

Я, однако, не спорил - вратарем так вратарем, лишь бы играть. Обидно, конечно, было сознавать, что тебе забивать голы не суждено. А с другой стороны: разве не дать забить гол самым грозным форвардам - значит быть хуже других? Нет, наверное. Но сначала надо же доказать, что можешь не дать забить...

Огромное желание стать «не хуже других» и было моей первой большой целью в футболе. Потом, начав заниматься им по-настоящему, набирая силу, взрослея, я каждый раз на каком-то определенном этапе ставил перед собой все новые и новые задачи - стать основным вратарем юношеской команды, попасть в команду мастеров «Волгаря», заиграть в ней, оправдать свое приглашение в «Спартак», в сборную.

С годами я окончательно убедился - те, кто живет в футболе сегодняшним днем, наносят этим вред не только себе. Не ставя перед собой новые, более высокие цели, не стремясь к преодолению новых вершин, они постепенно превращаются в балласт для команды, мешают идти вперед тем, кто только-только начал подавать надежды.

Почему и считаю: держать безразличных игроков нельзя. Расставаться с ними следует решительно, без всякого сожаления, хотя кого-то из несостоявшихся талантов, как бы там ни было, жалко...

Мальчишкой, в Астрахани, я еще, конечно, так категорично своих мыслей не формулировал. Знал одно: коли доверили тебе выйти на поле - разбейся в лепешку, но доверие оправдай!

Мой отец - давний болельщик и горячий поклонник астраханского «Волгаря». После работы он частенько заглядывал на пустырь, где разворачивались наши баталии. И конечно же, приметил, что в игре я пока отстаю от других. Однажды вечером в присутствии матери отец объявил торжественно, что завтра поведет меня записывать в футбольную школу «Волгаря».

Сообщение это обрадовало и напугало меня. С одной стороны, появилась надежда приобщиться к футболу всерьез. С другой - одолевало сомнение: примут ли? Знал я, что набирали ребят годом старше меня, да и брали не всех. Вся надежда была на отца, на его могучий, как мне казалось, футбольный авторитет...

...Геральд Иванович Бледных - тренер, который набирал группу, - не стал искать повода для того, чтобы отказать мальцу ростом, как говорится, «от горшка два вершка», не умевшему не только мало-мальски обращаться с мячом, но и неспособному с линии штрафной добить его до ворот.

«Ну что ж, пусть приходит, - там посмотрим... »

Почему Бледных не предложил отцу привести меня на будущий год? Не посоветовал, как обычно бывает, когда хотят деликатно отказать, заняться другим видом спорта, полегче и попроще? То ли отец как-то сумел его убедить, то ли сработала тренерская интуиция... До сих пор не знаю.

Наверное, повезло мне прежде всего потому, что мой первый тренер очень любил мальчишек, умел чувствовать и понимать их душу.

В институтских дипломах не оценивают особо такие качества, как доброта, человечность, терпение будущего тренера. Но человек, лишенный их, даже имеющий одни отличные оценки по всем дисциплинам, никогда настоящим тренером не станет. Да и не подпускал бы я их близко к ребятам. Ничему путному они все равно не научат.

Зато стоит послушать, с каким восторгом рассказывает тот же Федя Черенков о своих первых учителях -Михаиле Ивановиче Мухортове, Анатолии Евстигнеевиче Масленкине и Владимире Игнатовиче Чернышеве!

Мухортов, у которого Черенков начинал играть, узнав, что паренек спит и видит себя на поле в красной майке с белой полосой на груди, привез его в спартаковский манеж в Сокольниках и уговорил Масленкина посмотреть щуплого мальчишку.