Колыма ты моя, Колыма - [21]
В один из летных дней 1949 года, поднявшись в воздух с военного аэродрома в Тавризе для очередного тренировочного полета, Гасан попал в сильный ураган. Песчаная буря и тучи заволокли небо и землю. И, как назло, в самолете отказала рация. Скоро и бензин оказался на исходе. Ориентируясь только по приборам, Гасан сделал вынужденную посадку в песчаной пустыне.
Из-за сильного урагана он никак не мог вылезти из кабины, но вдруг увидел бегущих к нему людей. Объясняться пришлось жестами, так как они не понимали его языка, а он — их. Жестами незнакомцы предложили Гасану покинуть самолет и сесть в их автомобиль, видневшийся вдалеке. Его привезли в большой город, оказавшийся столицей Азербайджана — Баку, и поместили во внутренней тюрьме МГБ.
Начались ежедневные допросы: «Кто такой?»; «С какого аэродрома?»; «Какова численность самолетов там?»; «Какими сведениями о командном составе он располагает?» и т. д.
Полковник в форме МГБ ведет протоколы на незнакомом ему русском языке без переводчика. Молодой иранский офицер наивно полагает, что человек, тоже в офицерской форме, расспрашивает его с целью помочь ему и что он, полковник, не может быть нечестным. Гасан Парвизпур подписывает непонятные ему бумаги.
А между тем, в протоколе значилось, что он, Гасан Парвизпур, выполнял специальное разведывательное задание на территории СССР. Не понимая содержания бумаг, Гасан продолжает подписывать все подряд. Через месяц его под конвоем отправили в Москву и вновь посадили во внутреннюю тюрьму, уже на Лубянке. Скоро его стал допрашивать другой следователь — теперь уже в присутствии переводчика. Следователь развернул газету «Правда» и начал читать вслух сообщение ТАСС. «Такого-то числа военный самолет иранских военно-воздушных сил, проводящий разведывательный полет над территорией Советского Союза, был сбит огнем ПВО (противовоздушной обороны). Самолет разбился, летчик погиб».
Только теперь Гасан понял, в какую ловушку он попал! Вдобавок к этому переводчик перевел ранние протоколы, подписанные Гасаном в Баку. Полковник же цинично заявил: «Парвизпур, для родных ваших вы мертвы, никогда в Иран вы не вернетесь». Гасан начал соображать, что им не столько нужен он сам, сколько современный и невредимый английский самолет. Теперь они могут разобрать его на части, изучить новейшие приборы, скопировать их и все прочее. Гасан стал требовать немедленной связи с иранским консулом или с кем-нибудь из иранского посольства. Но его настоятельные просьбы, естественно, остались безрезультатными. А через несколько дней ему в камеру тюрьмы принесли бумажку: «Постановление Особого Совещания», в которой сказано, что он «за шпионаж» приговаривается к 25 годам Особых лагерей. Так он, одетый еще в английский костюм цвета хаки, прибывает в Экибастузкий особый лагерь в Казахстане. Заключенные азербайджанцы сразу принимают его к себе, расспрашивают все подробности и немного подкармливают (Гасан очень ослаб и исхудал в тюрьме МГБ). После лагерной забастовки в 1952 году, когда меня в числе других инициаторов этапировали из Экибастуза в Заполярье, Гасан Парвизпур оставался все в том же лагере, и о судьбе его мне не было бы известно, если бы не случайная встреча на одной из улиц в Москве, после реабилитации в 1956 году. Мы долго сидели в сквере и говорили. У него был уже на руках иранский паспорт, и он собирался домой к семье, которая находилась все эти годы в полном неведении.
Иосиф Лернер
Иосиф Лернер родился в Бостоне (США) в семье коммерсанта. После окончания гимназии отец послал его в Японию продолжить учебу в Токийском Императорском университете. К тому времени отец Иосифа купил какую-то гостиницу в порту Дайрен (Манчжурия), оккупированном Японией.
Летом 1945 года молодой студент японского университета поехал на пароходе своего отца в Дайрен для урегулирования каких-то финансовых вопросов. А в сентябре в Дайрен вошли части советской армии. Американский консул предлагает Иосифу эвакуироваться вместе с ним, но Иосиф не закончил оформления каких-то финансовых документов. Он остается с американским паспортом в оккупированном советской армией Дайрене, уверенный в полной своей безопасности.
Через несколько дней, после эвакуации всех консульств и дипломатических миссий из Дайрена, Иосифа Лернера арестовывает СМЕРШ. И начинается обычный фарс: «Зачем здесь?»; «Какое задание дали?»; «Какие связи имеешь?». Следствие ведется с помощью переводчика, плохо знающего английский язык. И как ни пытается Лернер доказать свою полную непричастность к предъявляемым ему обвинениям, все бесполезно. Через месяц ему приносят «Постановление Особого Совещания МГБ СССР» за «шпионаж» 25 лет Особого режима.
Мне довелось встретиться с Лернером в 1952 году в Заполярье, где тысячи заключенных, на пятидесятиградусном морозе строили город Норильск.
Не имея никакой связи с внешним миром, не говоря уже о своей семье, Лернер не получал с воли никакой помощи, поддерживали его, как и других иностранцев, только товарищи по заключению. После известного восстания в 1953 году Лернер с этапом бунтовщиков был отправлен на Колыму. Даже в тех ужасных условиях Лернера никогда не покидало чувство юмора. В порту Ванино на берегу пролива Лаперуза, он шутил: «Я сейчас ближе к дому, чем вы все».
Русского писателя Александра Грина (1880–1932) называют «рыцарем мечты». О том, что в человеке живет неистребимая потребность в мечте и воплощении этой мечты повествуют его лучшие произведения – «Алые паруса», «Бегущая по волнам», «Блистающий мир». Александр Гриневский (это настоящая фамилия писателя) долго искал себя: был матросом на пароходе, лесорубом, золотоискателем, театральным переписчиком, служил в армии, занимался революционной деятельностью. Был сослан, но бежал и, возвратившись в Петербург под чужим именем, занялся литературной деятельностью.
«Жизнь моя, очень подвижная и разнообразная, как благодаря случайностям, так и вследствие врожденного желания постоянно видеть все новое и новое, протекла среди таких различных обстановок и такого множества разнообразных людей, что отрывки из моих воспоминаний могут заинтересовать читателя…».
Творчество Исаака Бабеля притягивает пристальное внимание не одного поколения специалистов. Лаконичные фразы произведений, за которыми стоят часы, а порой и дни титанической работы автора, их эмоциональность и драматизм до сих пор тревожат сердца и умы читателей. В своей уникальной работе исследователь Давид Розенсон рассматривает феномен личности Бабеля и его альтер-эго Лютова. Где заканчивается бабелевский дневник двадцатых годов и начинаются рассказы его персонажа Кирилла Лютова? Автобиографично ли творчество писателя? Как проявляется в его мировоззрении и работах еврейская тема, ее образность и символика? Кроме того, впервые на русском языке здесь представлен и проанализирован материал по следующим темам: как воспринимали Бабеля его современники в Палестине; что писала о нем в 20-х—30-х годах XX века ивритоязычная пресса; какое влияние оказал Исаак Бабель на современную израильскую литературу.
Туве Янссон — не только мама Муми-тролля, но и автор множества картин и иллюстраций, повестей и рассказов, песен и сценариев. Ее книги читают во всем мире, более чем на сорока языках. Туула Карьялайнен провела огромную исследовательскую работу и написала удивительную, прекрасно иллюстрированную биографию, в которой длинная и яркая жизнь Туве Янссон вплетена в историю XX века. Проведя огромную исследовательскую работу, Туула Карьялайнен написала большую и очень интересную книгу обо всем и обо всех, кого Туве Янссон любила в своей жизни.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В ноябре 1917 года солдаты избрали Александра Тодорского командиром корпуса. Через год, находясь на партийной и советской работе в родном Весьегонске, он написал книгу «Год – с винтовкой и плугом», получившую высокую оценку В. И. Ленина. Яркой страницей в биографию Тодорского вошла гражданская война. Вступив в 1919 году добровольцем в Красную Армию, он участвует в разгроме деникинцев на Дону, командует бригадой, разбившей антисоветские банды в Азербайджане, помогает положить конец дашнакской авантюре в Армении и выступлениям басмачей в Фергане.