Колыбельная - [15]

— Три тридцать, — повторяю я, обрывая гласные. — Либо так, либо никак.

Далее следует пауза, беспокойное дыхание, и затем она произносит:

— Я приду.

— Хорошо. Тогда до встречи.

Когда я кладу трубку и записываю ее, Талинга смотрит на меня:

— Реми, детка, ты такая стерва.

Я пожимаю плечами. Правда в том, что у меня получается ладить с этими женщинами потому, что у большинства из них склад ума типа «привыкла-что-у-меня-все-есть» и «я-я-я» — в котором я отлично разбираюсь благодаря моей матери. Они не желают соблюдать правила, хотят получать все бесплатно, приходить в часы, когда назначено другим, и при этом оставаться любимыми всеми. Я справляюсь с этой работой из-за огромного жизненного опыта.

Следующий час я принимаю двоих женщин, ожидающих маникюр, заказываю ланч для Лолы, подсчитываю вчерашнюю прибыль, а между двумя восковыми коррекциями бровей и эпиляцией подмышек Талинга раскрывает мне кровавые подробности ее последнего ужасного свидания вслепую.

К двум часам суета потихоньку спадает, и я просто сижу за стойкой, пью диетическую колу и смотрю на парковку.

«Джои» находится в прославленном моле под названием «Деревня Мэра».

Здесь все бетонное, молл расположен прямо на шоссе, его украшают несколько деревьев и фонтан — для соответствия высокому классу. Справа от нас «Рынок Мэра», где продается дорогая органическая еда. Еще есть «Джамп Джава», кофейня, магазин видео, банк и «фото за час».

Пока я смотрю в окно, на парковку подъезжает побитый белый фургон, и останавливается у «Унесенных птицами» — специализированного магазина корма для птиц. Передняя и боковые дверцы фургона открываются, и из него выходят парни, все примерно моего возраста, на всех рубашки, галстуки и джинсы. Они секунду совещаются, что-то обсуждают, затем расходятся, направляясь к разным магазинам. Невысокий парень с рыжими волнистыми волосами идет в нашем направлении, заправляя рубашку по мере приближения.

— Ой, ребята, — говорю я. — К нам идут мормоны.

Не смотря на табличку на витрине, которая гласит — никаких ходатайств, мне всегда приходится выставлять людей, продающих шоколадные батончики или Библии. Я делаю глоток диетической колы, подготавливая себя, в это время звенит дверной колокольчик, и он заходит.

— Здравствуйте, — он подходит ближе. Он весь усыпан веснушками, как и большинство рыжеволосых парней, но у него темно-зеленые глаза и добрая улыбка. При ближайшем рассмотрении, на кармане его рубашки можно обнаружить пятно, да и сама одежда словно была куплена в эконом-магазине. Кроме того, его галстук был на застежке. Я хочу сказать, что это было очевидно.

— Здравствуйте, — отвечаю я. — Чем я могу вам помочь?

— Я хотел узнать, требуются ли вам сотрудники?

Я смотрю на него. Мужчины не работают в «Джои»: это не связано со взглядами Лолы, просто эта работа не очень подходит мужчинам. У нас был стилист-мужчина, Эрик, но он годом раньше перешел в салон «Закат», к нашему главному конкуренту, и забрал с собой одного из лучших мастеров маникюра. С тех пор в салоне только эстроген, все время.

— Неа, — говорю я. — Не требуются.

— Вы уверены?

— Абсолютно.

Он не выглядит убежденным, и все еще улыбается.

— Скажите, — любезничает он, — А могу я заполнить заявление на случай, если появится вакансия?

— Конечно, — я выдвигаю средний ящик стола, где у меня хранится стопка бланков. Я вытаскиваю один, протягиваю ему вместе с ручкой.

— Большое спасибо, — он садится в углу у окна. Со своего места я наблюдаю, как он четкими печатными буквами выводит наверху свое имя, затем хмурит брови, размышляя над вопросами.

— Реми, — зовет Лола, входя в комнату для ожидания, — Нам уже пришла поставка от «Редкен»?

— Нет еще, — отвечаю я. Лола — крупная женщина, любящая обтягивающую, светлую одежду. У нее громкий смех, соответствующий ее габаритам, вызывающий такое уважение и страх у клиентов, что никто не осмеливается принести фотографию или что-то еще, когда стрижка назначена у нее: они просто позволяют ей самой выбрать образ. Она бросила взгляд на парня в углу.

— Почему ты здесь, — спросила она у него.

Он посмотрел наверх, почти не испугавшись. Мне пришлось поставить ему это в плюс.

— Ищу работу, — ответил он.

Она осмотрела его с головы до ног.

— Это галстук на застежке?

— Да, мадам, — кивнул он. — Уверен, это он и есть.

Лола посмотрела на меня, затем снова на него, и разразилась хохотом.

— О, Боже, только посмотрите на него. И ты хочешь работать на меня?

— Да, мадам, именно так.

Он был очень вежлив, и я могла наблюдать, как он быстро набирает очки. Лола любила, когда ее уважают.

— Ты можешь делать маникюр?

Он явно это учитывал.

— Нет. Но я быстро учусь.

— Ты можешь эпилировать зону бикини?

— Неа.

— Стричь?

— Нет, точно нет.

Она покачала головой из стороны в сторону, улыбаясь ему.

— Сладкий, — наконец произносит она, — ты бесполезен.

Он кивает.

— Моя мама всегда так говорит, — отвечает он. — Но я играю в группе, и сегодня нам всем надо найти работу, поэтому я так стараюсь.

Лола снова смеется. Звук такой, словно смех исходит прямо из ее живота.

— Ты в группе?

— Да, мадам. Мы только приехали из Вирджинии, на лето. И нам всем надо найти работу на первую половину дня, поэтому мы пришли сюда и разделились.