Колумбы каменного века - [9]

Чем только ни торговали на этом огромном рынке: и верхней одеждой из хлопка, и сандалиями, изготовленными из кактусового волокна, и выделанными шкурами животных, и всякого рода глиняной посудой. Полным полно было овощей, меда, соли, трав для лечения. Продавались медные и бронзовые топоры. В мастерских, расположенных прямо на рынке, ремесленники выделывали ножи из обсидиана.

«С вершины храма, возвышавшегося над пирамидой… мы видели все три дамбы, которые вели в город: Испапальпу — по ней мы четыре дня назад вошли в город; Такубу — по ней мы бежали в ночь, когда потерпели поражение, и новый правитель выгнал нас из города; и Тепекакиллью. Мы видели акведук, который снабжал город водой, и мосты, мы видели бесчисленное количество барок; на одних привозили съестные припасы, другие покидали столицу, нагруженные разного рода городскими товарами. И мы видели окрестные города с их ослепительно-белыми стоявшими на пирамидах храмами и капищами, напоминавшими наши башни и крепости; мы видели дома с плоскими крышами, а дальше снова башни и храмы…»

Почти то же самое в одном из своих писем-отчетов императору Карлу V (испанскому королю Карлу I) напишет и Кортес: «Великий город Теночтитлан построен посередине соленого озера, и от центра города до любой точки на материке не менее двух лиг. К нему ведут четыре (так в оригинале, на самом деле три. — А. В.) дамбы, каждая примерно в двенадцать футов шириной. Сам город такой же большой, как Севилья и Кордова. Главные улицы широкие и прямые; в своем большинстве они грунтовые. Но есть и водные пути, их, однако, немного. По водным путям передвигаются на каноэ.

В городе много площадей, на которых расположены рынки. Одна из таких площадей раза в два больше, чем площадь в Саламанке. Она вся окружена сводчатыми галереями и лавками. Каждый день их посещает не менее шестидесяти тысяч человек. Здесь можно приобрести любые товары: продовольствие, украшения из золота и севра, медные и бронзовые товары, драгоценные камни, кости, ракушки, улитки и перья, известняк для строительства, камни, обоженный и необоженный кирпич, всевозможные лесоматериалы. На этих рынках продается все, чем богата страна… Очень красивое здание в центре большой площади служит своего рода аудиенсией — местом, где разбираются возникающие тяжбы и выносятся приговоры преступникам. На площади, в толпе всегда находятся должностные лица, инспектирующие товары, выставленные на продажу, и наблюдающие за тем, как они продаются.

В городе много храмов и капищ для идолов. Все эти храмы представляют собой прекрасные строения, и в главных из них священнослужители живут постоянно. Таким образом, наряду с подлинными храмами, в которых находятся идолы, имеются роскошные здания, отведенные под жилье. Языческие священнослужители ходят в черном и не стригут волос. Среди этих храмов имеется один главный храм, его величина и пышность не поддаются никакому описанию.

В заключение мне хочется сказать, что жизнь в этом городе в общем-то напоминает жизнь в Испании. Учитывая то обстоятельство, что этот народ не знает истинного бога и не имеет никакой связи с просвещенными нациями, можно лишь удивляться четкому порядку и существующей здесь повсеместно хорошей системе управления».

Заметим, Кортес не сомневается в самобытности встретившейся ему цивилизации.

Награбленное золото («сокровища Монтесумы») Кортес отправляет в Испанию. Первые три груженные золотом корабля, однако, туда не доходят. Их перехватывает лихой французский корсар Жан Флери. Пиратам попадает в руки ценнейшая добыча, в том числе и сокровища, награбленные во дворце последнего правителя Теночтитлана, Куаутемока, возглавившего драматическое сопротивление испанцам.

«В ларцах из красного дерева, в огромных сундуках, обитых полосами красной меди, хранились десятки золотых и серебряных сосудов, сотни браслетов, ожерелий, серег, перстней, диадем, золотые идолы, украшенные драгоценными камнями, золотые и серебряные маски, одежды из разноцветных перьев и тканей, подобных шелку, златотканые облачения жрецов, великолепные изделия мексиканских ваятелей, ювелиров и камнерезов».

Часть сокровищ пираты передают французскому королю Франциску I.

Вскоре после этого Франциск I скажет свои знаменитые слова: пусть поделившие между собой весь свет испанский и португальский короли предъявят ему завещание Адама, пусть покажут, где и когда прародитель завещал им право на раздел Земли! До тех пор пока они этого не сделают, он будет считать справедливыми действия французских моряков, захватывающих новые земли — независимо от того, кто претендует на эти земли — испанцы или португальцы. И захватывающих в виде приза испанские или португальские корабли.

Лихой флорентиец на французской службе Джованни де Веррацано благополучно успевает делать и то и другое. В 1524 году он на протяжении более двух тысяч трехсот километров обследует восточное побережье Северной Америки — вплоть до Новой Шотландии.

Девятью годами позже, в 1533 году в северные воды Атлантики направляется французский капитан Жак Картье.

Он открывает южное и западное побережья залива Св. Лаврентия, большой участок Лабрадорского берега, обследует часть побережья Ньюфаундленда.