Колумб Австралии - [26]

Но это было давным-давно.

Сейчас о былой мощи напоминали только немногочисленные остатки зданий и храмов Древнего Рима. Время и люди немало потрудились над тем, чтобы их разрушить. Там и сям возле древних храмов возвышались на фоне убогих домов римской бедноты прочные квадратные и круглые башни-крепости — дань феодальным междоусобицам и бесконечным войнам с иноземными захватчиками.

Впрочем, войны и междоусобицы продолжаются и сейчас. Половина Италии под иноземным владычеством. Но в Риме относительно спокойно.

Здесь, на Ватиканском холме, стоит дворец наместника святого Петра — множество старых и новых зданий, домов, церквей, местами соединенных переходами и обнесенными темной стеной с низкими круглыми башнями. И знаменитый Бельведер и еще более знаменитая Сикстинская капелла, расписанная многими великими художниками и в первую очередь бессмертным Микеланджело.

Отсюда, из Ватикана, идут распоряжения всей христианской пастве — в страны романских языков в основном, ибо в Германии со времени Лютера целые княжества и королевства приняли ложную веру; неблагополучно и в Швейцарии, ставшей оплотом кальвинистов, и совсем плохи дела в Англии. И это отсюда недавно было послано в Венецию злодейское требование: «Указанный брат Джордано Бруно должен быть отослан к трибуналу инквизиции Рима».

...В ночь с 16 на 17 февраля 1600 года на башне Братства усекновения главы Иоанна Крестителя зазвонил колокол.

Римляне знали: предстоит сожжение еретика.

Из тюремной башни Торре ди Нона Бруно повели через мост. Внизу нес свои холодные воды Тибр. Затем по улице, которая нынче называется Корсо, процессия вышла в переулок Лучников, примыкавший к площади Цветов — Кампе ди Фьоре.

Ночь уже кончилась, но и утро еще не наступило. При свете факелов с Бруно сорвали одежду. На него накинули грубую ткань, пропитанную серой и размалеванную языками пламени. Она едва доходила ему до колен. Потом вспыхнул костер.

Так в Ватикане расправлялись с инакомыслящими.

С верными слугами господними, в частности с паломниками, обращались совсем по-иному: их водили по Ватикану, они присутствовали на торжественных богослужениях, удостаивались великой чести лицезреть самого папу: он служил святую мессу в огромном новом соборе, соборе св. Петра.

Кироса не интересуют ни собор св. Петра, ни старые церкви и соборы, хотя вообще-то он человек набожный. Ему нужно получить аудиенцию у папы. Задача достаточно сложная: Кирос успевает в этом убедиться довольно скоро. В Риме наплыв паломников, и многие из них как о величайшей милости мечтают о том, чтобы побывать в покоях папы, поцеловать его туфлю. Такое счастье выпадает, однако, очень немногим, да и то преимущественно тем, кто может внести значительный дар на нужды господни.

Дар у Кироса есть — целый материк, который он собирается открыть, вот денег нет.

...Вспомнил ли он, что Диего де Сориа, глава Доминиканского ордена в Маниле, очень тепло относившийся к Киросу, рассказывал ему, что знаком с испанским послом при папском дворе? Были ли у него взятые на всякий случай рекомендательные письма? Трудно сказать. Известно лишь то, что он обратился за содействием к послу. Все-таки он был подданным испанского королями к кому еще было обращаться .ему в чужом городе, в чужой стране, да еще по такому чрезвычайному поводу?

Как у всякого порядочного испанского гранда, у испанского посла в Риме Антонио Фернандеса де Кардоны и Кордовы, герцога Сеса было еще много всяких других титулов, свидетельствовавших о том, что он принадлежал к знатному и богатому роду и владел большими и малыми поместьями в различных уголках Испании. Он действительно был и богат и знатен, представитель его королевского величества при дворе наместника святого Петра й за годы пребывания в Риме успел неплохо освоиться с нелегкими своими обязан- ' ностями. И самое главное наладить сравнительно неплохие отношения с папой Климентом VIII, которому в свое время испанский монарх всяНёски мешал занять папский престол.

Сеса был не только ловким дипломатом, но и хорошо образованным человеком, помимо латыни, владел греческим и еще полудюжиной новых языков, увлекался естественными науками, неплохо разбирался. и в астрономии и в географий. Со слов^ Диего де Сориа, успевшего прислать своему знатному покровителю подробное письмо, Сеса знал об экспедиции Кироса. Манильский доминиканец очень тепло отзывался о мореплавателе, хвалил его знания, мужество, верность поставленной цели. Узнав о том, что некий капитан Педро Кирос просит посла принять его, Сеса отменил поездку на бал.

Манильский приор писал Сесе, что Кирос хочет продолжить Дело, начатое Менданьей, — в интересах католической церкви и испанской короны, и теперь Сеса услыхал то же самое йз уст самого Кироса. Услышал он и подробности о^У необыкновенном плавании, увидел . карты, расчеты, с большим интересом узнал о том, что у Кироса широкие планы и что он полон решимости открыть Новую землю, в существовании которой уверен.

Сесе ведома история геЬграфических открытий. А вдруг Кирос прав? Что далеко за примерами ходить?. Не так ли было с Колумбом? С Магелланом? Последнему даже пришлось защищать свой проект перед целым ученым синклитом...