Колодец странствий - [108]

— Нет, — прошептал он.

— Молчи, — шептала она в ответ.

— Опасно, — выдавил он.

Единственный глаз безумно горел.

— Все хорошо, — шептала она. — «Машина грез» нам поможет.

Ярость в его взгляде сменилась бессилием. Сквозь зубы вырвался сдавленный стон. На единственном глазу появилась слеза. Он не мог ей запретить и не мог остановить ее от возможной ошибки.

Доктор вкатил причудливый аппарат. Принцесса встала. На месте кресла появилась удобная лежанка. Риулан сняла с себя украшения и сложила их в круглый сосуд, который ей протянул доктор.

— Это больно? — спросила принцесса.

— Это вас остановит?

— Вероятно, нет.

— Тогда вы справитесь.

Доктор принялся аккуратно прилаживать обруч на голове капитана. Второй он отдал принцессе. Доктор закончил быстро и смотрел, как принцесса одела обруч.

— Вы готовы?

Принцесса легла на лежанку и закрыла глаза.

— Да, — сказала она.

Она почувствовала боль практически сразу: принцесса не могла пошевелиться; один глаз болел; кожа горела.

Ощущения прошли быстро.

«Риулан открыла глаза. Она стояла на берегу океана. Под ногами шуршала вода, перегоняя мелкий песок. Она огляделась и не узнавала места, где оказалась. Принцессаприсела и коснулась воды рукой.

— Привет, непослушная девчонка.

Принцесса оглянулась. Её возлюбленный стоял в полутора ярдах от нее, здоровый и сильный. Длинная белая рубаха закрывала карманы бриджей. Босые ноги закопались в песок.

— Машина грез, опасная игрушка. Моя, прабабушка ушла вслед за прадедом в мир света и тени, — сказал Такинав Тару.

— Ты силен и все выдержишь.

Она подошла к нему и потрогала его чистое лицо. Пальцы чувствовали, как касаются нежной кожи. Риулан отдернула руку и на мгновение вспомнила обгорелое лицо любимого. Она закрыла глаза и почувствовала, как ее обнимают. Он осторожно прижал ее к себе и стал гладить по волосам.

Риулан не хотела открывать глаза. Она оторвала лицо от его груди и почувствовала, как он нежно целует ее лицо.

— Ты не спишь, — шептал он. — Ты со мной.

— Да, — шептала она в ответ.

— Ты должна отпустить меня.

— Нет, — отвечала она.

Принцесса почувствовала, что что-то изменилось: шелест воды исчез; ветер сменил направление и дул ей в лицо.

— Я сделал это для тебя, — сказал он.

Принцесса открыла глаза. Они стояли на берегу озера: короткий причал и пара лодок в зарослях камыша; еле заметный туман поднимается от воды; маленькая серебристая рыбка волнует хрустальную гладь.

— Что это? — спросила принцесса.

— Я хотел бы нарушить законы нашего мира и построить это для тебя, — сказал он.

Он осторожно развернул возлюбленную и прижал ее к себе. Белый купол утопал в зелени леса, от него к воде шла белая тропинка.

— Ты это сделаешь! Только борись!

Вдруг он закашлял и прикрыл рот рукавом. Когда он убрал руку от лица, на рукаве остались следы крови.

Риулан почувствовала, как земля уходит из-под ног, образ возлюбленного исчез».

Она очнулась на лежанке. Доктор снимал с нее обруч.

— Что случилось?

Она вскочила и подбежала к кровати возлюбленного.

— Так было необходимо. Он жив, борется, но…

— Что?! — прокричала принцесса.

— Он уходит.

В комнате раздалось настойчивое покашливание. Доктор поднял голову, принцесса обернулась. В дверях стоял Нагар Тей.

— Ваше высочество, перед тем как вы ушли, я не успел сказать самое важное.

— Что? — огрызнулась Риулан Тану. — Что может быть важнее жизни?

— Только жизнь! — ответил мастер замков.

Принцесса опустила взгляд на возлюбленного.

— Простите меня. Я чувствую себя такой беспомощной, — прошептала принцесса. — Я не могу тебе помочь.

— Можете, — сказал Нагар Тей. — Он выполнит миссию, защитит наш мир и возможно переживет нас всех.

Принцесса смотрела на мастера непонимающим взглядом.

— О чем вы говорите?

— Последний компонент замка для «Колодца странствий», — медленно произнес Нагар Тей. — Живая душа отважного человека, готового защитить дом и любимых.

— Нет. Что вы несете?

— Душа Такинава Тару позволит исполнить задуманное. Мы сможем сохранить связь со всеми мирами.

— Нет, — отрезала принцесса.

— Простите, — сказал мастер замков и вышел из комнаты.

Доктор вышел вслед за ним, и принцесса осталась наедине с Такинавом Тару. Она села в кресло, обхватила его обожженную руку, прижалась к ней лбом и заплакала.

— Помоги мне, любовь моя, — шептала она. — Что мне делать? Я просила беречь себя. Ты не думал о нас и о нашем, еще не рожденном ребенке.

Он лежал безмолвно, но вдруг его рука сжалась. Принцесса встала и прижалась к его щеке.

— Дай нам шанс, — прошептал Такинав Тару.

Голова принцессы закружилась. Она не поняла, что происходит, но не смогла поднять головы. Странные образы плыли перед глазами.

«Нескончаемые соты. Тысячи пчел тружеников. Что-то темное появилось на краю рамки. Одна ячейка за другой чернеют. Черный мед и воск, как страшная болезнь стекают на соседние ячейки и они чернеют, их содержимое гибнет. Пчелы пытаются спасти молодняк и гибнут вслед за ним. Они строят восковые стены, но это не помогает. Воск плавится, превращаясь в гниль. Пчелы и соты гибнут без числа.

Мертвый воск бурлит, карабкается выше, дальше и спасения нет никому…»

— Это единственный выход, — хрипел Такинав Тару. — Я это видел.