Колодец - [25]

Девушка в панике поджала ноги и прижала руки к груди, не думая ни о чем, только бы не задеть пресловутую кнопку. Свернувшись в клубок, она медленно проплыла к задней стенке орбитального отсека, там наконец отважилась вытянуть руки и после нескольких безуспешных попыток сумела ухватиться за спасительную скобу. Встревоженным взглядом девушка уставилась на второго пилота:

— Что я сделала? Что такое я чуть не нажала?

Борден глубоко вздохнул и показал пальцем:

— Видишь вон то красное углубление рядом с местом, где ты только что находилась? Это кнопка экстренной эвакуации отсека. Стоит только ее коснуться — и фью! — Он театрально развел руками. — Как катапульта в самолете. Капсула отстреливается, включается парашютная система аварийного спуска. Только попадаем мы не в атмосферу. Остаемся в безвоздушном пространстве. Система герметизации при этом отключается. Так что все мы гибнем от мгновенной декомпрессии задолго до того, как успеваем замерзнуть или задохнуться.

Мэгги слегка позеленела.

— Простите меня. Простите меня, ради Бога! Я ведь не знала… — Она со страхом уставилась на неприметное углубление, только цветом отличающееся от остальной обшивки. — Неужели нельзя было придумать какой-нибудь защитный экран или хотя бы стеклянный колпак для ограждения такого важного механизма? Должны же конструкторы…

Она замолчала на середине фразы, только сейчас заметив что-то необычное в поведении командира корабля. Бостон Лоу улыбался. Она не видела его улыбки с самого начала старта. Лоу мужественно пытался справиться с рвущимся наружу весельем, но, несмотря на титанические усилия, это ему плохо удавалось.

Солнечный диск показался над горизонтом, и вместе с восходом светила в глазах Мэгги наконец-то забрезжило понимание.

— Эй, постойте-ка минутку! — Взгляд ее перебегал с лица командира корабля на невинную физиономию второго пилота. — Устройство подобного рода не имеет права находиться в таком месте. Ведь там его запросто может задеть любой член экипажа! Черт побери! Да я почти уверена, что за пределами атмосферы оно вообще не может работать. Держу пари, что оно и вручную-то управляться не может! В экстренной ситуации на это просто не будет времени и…

Борден не мог больше сдерживаться. Он разразился оглушительным хохотом. Кора Майлс вторила ему со своего кресла.

— Эй, Кен, прекрати это безобразие! — крикнула она, задыхаясь от смеха. — Ты разве забыл, что безудержное веселье на борту запрещено правилами и уставом НАСА?

— Можешь написать на меня рапорт! — По лицу второго пилота струились слезы. То есть струились бы они на Земле, а здесь слезы превращались в идеальные сверкающие шарики, разлетающиеся во все стороны под недовольное ворчание включившейся в работу системы очистки и регенерации. — Вдобавок я еще пока способен собой владеть, а рапорт тебе не на меня писать надо, а на Бостона. Ты только посмотри на него! — И он кивнул в сторону командира, продолжая хихикать. — Ты разве не знаешь, как Бос реагирует, когда слышит что-то смешное? Нет, ты только взгляни! Это же просто неприлично так открыто выражать свои чувства!

Лоу метнул на приятеля укоризненный взгляд. Он-то как раз проявил завидную сдержанность; пусть он и не сумел до конца заглушить приступ смеха, а все-таки ограничился в отличие от прочих одним коротким смешком.

Журналистка покраснела, потом кивнула с подчеркнутой важностью:

— Ладно, ребята, я вас прощаю. Подшутили над новичком — и хватит. Я обещаю, что обязательно включу этот эпизод в свой очередной репортаж.

— Смотри не забудь, — откликнулся Борден, утирая слезы тыльной стороной ладони. — Да чтобы всем было ясно, кто инициатор идеи — я привык охранять свои авторские права!

Слова его окончательно разрядили обстановку. Лоу посмотрел на остальных членов экипажа:

— Кора, Людгер, как вы себя чувствуете?

— Отлично, Бостон, — первой отозвалась Кора. — Система внешней манипуляции функционирует нормально. Что касается всего остального, то я как раз собиралась сделать официальное заявление о том, что я счастлива сопровождать такой приятный и безопасный груз. А заодно напомнить всем, кого это может заинтересовать, что мое завещание хранится в моем персональном сейфе в банке Галвестона, Вторая улица, Хьюстон. А неофициально скажу, что лучше иметь дело с ядерными зарядами, чем с некоторыми деятелями в Вашингтоне. — Она бросила взгляд на сидящего рядом астронавта-исследователя. — Вам, наверное, не приходилось сталкиваться с этой публикой, Людгер?

— Nein?[8] Почему же? Вы думаете, что в комитете по космосу ООН ассигнования выцарапать легче, чем в Штатах? Поверьте мне, Брюссель ничуть не лучше Вашингтона в этом отношении. Плюс ко всему от вас еще требуют умения разговаривать на шести языках. Единственное отличие состоит в том, что американцы кричат и обвиняют друг друга постоянно, а европейцы делают это только во время публичных заседаний. После чего мирно отправляются все вместе в шикарный ресторан и наслаждаются изысканным обедом за счет налогоплательщиков. Мне, к примеру, довелось попробовать самые вкусные блюда и самые тонкие вина в компании людей, которые весь день до этого безжалостно отвергали мои запросы на дополнительные исследования, упорно отказывались выделить несколько жалких фунтов стерлингов, гульденов, франков или дойчмарок. Да если бы мне удалось наложить лапу хотя бы на половину тех денег, что тратят за год на банкеты и так называемую культурную программу брюссельские бюрократы, я бы уже давно мог открыть собственный научный центр!