Колодцы ада - [9]

— А что, по-твоему, ненатуральный? — спросил Дэн.

Я проехал к углу лужайки, повернул направо и выехал на дорогу 202, миновав угол кладбища, могильные камни которого выглядели белее и холоднее, чем обычно.

Я свернул налево и взял курс на север. Дэн достал блокнот и принялся писать неразборчивыми каракулями тупым обгрызенным карандашом.

— А если это вода? — спросил я его.

Он посмотрел на меня отсутствующим взглядом.

— Если — что?

— Ну, если вода сделала такое с мышью, что будет с людьми?

— Не имею ни малейшего представления. Иногда химикаты или микробы действуют на маленькие существа, такие как крысы или мыши, но на людей не действуют. Возьмем сахарин. Он вызывал рак у лабораторных крыс, но нет доказательств, что на людей он действует так же. То же самое и со многими микробами, которые калечат и убивают грызунов, но не представляют опасности для людей.

Я свернул на 109-ю дорогу. Темное шоссе было усыпано мертвыми листьями и покрыто белым, сверкающим, похожим на сахар инеем.

— Лучше бы они подошли к телефону, — сказал я. — Я был бы уверен, что с ними все в порядке. Я хочу сказать, что им нужно было бы подойти к телефону.

Через пять-десять минут езды в холодной темноте мы приблизились к дому Бодинов. Я нажал пару раз на гудок, когда мы свернули на подъездную дорогу, но дом казался заброшенным. В окнах не горел свет, лишь одиноко светилась лампа на веранде и занавески были отдернуты. Я остановил автомобиль, и мы вылезли. Шелли с благодарностью вернулся на переднее сиденье, наслаждаясь теплом, которое осталось от Дэна.

— Джимми! — позвал я. — Элисон!

Ответа не было. Дом оставался безмолвным, и такое же безмолвие царило вокруг, лишь иногда похрустывали листья. Я прошел на задний двор, но там тоже не было ни души. Грабли Джимми стояли там же, где он оставил их днем, у коричневых перил. Дверь на кухню, открытая, поскрипывая, хлопала на ветру.

— Они могли куда-нибудь уехать на вечер, — предположил Дэн. — Может быть, они где-нибудь заночевали.

— Они мне ничего не говорили.

— Не все обязаны спрашивать твоего разрешения, чтобы куда— нибудь поехать. Ты ведь просто водопроводчик.

Я не был настроен спорить. Что-то странно пугающее было в безмолвии дома Бодинов. Окна походили на пустые глазницы, в проводах гудел ветер. Дэн сзади кашлянул и поворошил ногой сухие листья.

Я поднялся по ступеням и, открыв противомоскитную сетку, потянул за ручку двери. К моему удивлению, она была не заперта. Я приоткрыл ее и выкрикнул имена Бодинов в холодную темноту кухни.

Дэн сказал:

— Ты зря тратишь время, Мейсон. Их здесь нет. Может, они сейчас у Кларка в Вамингтоне.

Напрягая глаза, я всматривался в темноту. Я увидел край кухонного стола, но не было похоже, чтобы там кто-нибудь был.

— Джимми? — позвал я погромче, но ответа не было. — Не похоже на Джимми. Он не оставляет дом открытым, — заметил я.

Дэн пожал плечами.

— Может быть, он забыл. Подумал, что закрыл, а оказалось, что нет.

— Не знаю, — медленно сказал я. — На Джимми совсем не похоже.

Я открыл дверь полностью и вошел. Кухня была погружена в темноту, и в углах шевелились неясные тени. Я услышал скрип и замер, думая, уж не чешуйчатые ли это мыши, но скрип повторился, и я понял, что это просто доски пола. Кран на кухне был приоткрыт, из него с тихим бульканием капала вода. На цыпочках я прошел через комнату, по дороге наткнувшись на стол, и закрутил кран. Все водопроводчики не переносят звук капающей воды.

На мгновение я замер, весь обратившись во внимание и слух. Дэн вошел через кухонную дверь, противомоскитная сетка с шумом захлопнулась за ним.

— Т-с-с, — сказал я.

— А что такое? — хрипло прошептал он.

— Я не уверен. Ты что-нибудь слышишь?

— Нет, вроде. Почему ты не включишь свет? Любишь пугаться?

Я повернулся и, нахмурившись, посмотрел на него.

— Это кто пугается?

Мы стояли в тишине и ждали. Мы простояли так целую минуту, — кто когда-нибудь стоял в тишине, знает, как это много. Я был уверен, что где-то в доме капает вода.

Я сказал Дэну:

— Ты слышишь, как капает вода?

— Вода? — удивился он. — Что ты имеешь в виду?

— Слушай.

Мы напряженно вслушивались, и оба услышали одновременно: где-то мерно, с резким звуком капала на ковер вода. Звук подсказал мне, что ковер промок насквозь.

— Что ты скажешь об этом? — спросил я у Дэна.

— Я не знаю. Здесь ты специалист. Может, прорвало трубу?

Я пересек кухню и нашарил выключатель. Я щелкнул им, но лампы тускло помигали и погасли. Веер голубых искр затанцевал на выключателе, и в нос ударил запах горелой пластмассы. Вода, вероятно, закоротила провода.

— У меня есть фонарь в бардачке, — прошептал я Дэну. — Пойди принеси его, а я проверю, откуда идет вода.

— Конечно, но ты будь поосторожней. Судя по звуку, тут все промокло.

Дэн скрылся за дверью, и сетка опять хлопнула. Я мгновение подождал в одиночестве, а затем направился в холл. Холл был погружен в темноту. Только голубой отраженный свет от замершей снаружи зелени пробивался в окна около парадной двери. Античной формы напольная ваза отливала голубовато-медным светом и на стене смутно угадывалась картина Лейка Кэндивуда. Крадясь к лестнице, я дотронулся до охапки какой-то колючей травы, и меня чуть не хватил удар. Наконец я достиг подножия лестницы из мореного дуба и посмотрел наверх.