Коллекционер ночных бабочек - [29]

Самарин пригласил его не в офис, а к себе домой. Этого следовало ожидать, но чувство неловкости лишь усилилось. Вика продолжала настаивать на своем присутствии, Марк не допускал и мысли взять ее с собой. Дело даже не в угрозе безопасности, чисто с эмоциональной точки зрения ей не нужно там присутствовать.

Хорошо было бы отправить Сальери, так он ведь затаился! Да и не привык Марк на кого-то ответственность перекладывать. Сделаешь сам – будешь уверен, что сделано хорошо.

По адресу, который ему продиктовал секретарь, располагалась элитная новостройка – многоэтажное здание, гордо поблескивающее зеркальными окнами. В широком холле сидел рослый консьерж, выполнявший и функции охранника. О прибытии Марка его предупредили, поэтому, услышав имя гостя, консьерж потерял к нему всякий интерес.

Лифт бесшумно и быстро поднял его за десятый этаж. Одна из двух дверей на лестничной клетке была приоткрыта, возле нее ждал мужчина лет сорока, высокий и очень худой.

– Вы…

– Секретарь, мы разговаривали, – представился он. Голос Марк узнал без труда. – Меня зовут Олег, если помните.

– Помню, не так много времени прошло. Но я вас тут не ожидал увидеть…

– Это часть обязанностей персонального ассистента. В силу личных обстоятельств Федор Михайлович сейчас не может быть в офисе, но дома он тоже работает. Поэтому я помогаю ему здесь. Пройдемте, он ждет вас.

Оказавшись внутри, Марк убедился, что работать в этой квартире можно хоть с секретарем, хоть с полноценным коллективом. Сложно было сказать, сколько здесь комнат, лишь из прихожей было видно четыре двери, причем коридор здесь не кончался, а сворачивал! Но Марку не пришлось идти слишком далеко, Олег указал на ближайшую к нему дверь.

– Федор Михайлович ожидает вас в своем кабинете. Чай, кофе?

– Нет, спасибо. Не думаю, что разговор будет располагать к распитию чего бы то ни было!

– Как вам угодно.

Сопровождать его секретарь не стал, да и тема предстоящего разговора этому не способствовала. Марк вошел в кабинет один.

Федор Самарин оказался чуть ли не полной противоположностью своей миниатюрной, легкой, словно фея, дочери. Невысокий, приземистый, он напоминал кабана, застрявшего в бочонке. С широкого круглого лица за Марком наблюдали близко посаженные темные глаза.

Слез на этих глазах не было. И понятно, что мужчины не плачут… некоторые – даже узнав о смерти собственной дочери.

Самарин стоял у окна, но при появлении Марка вернулся за рабочий стол, указал на кресло напротив.

– Присаживайтесь. Говорите.

– Думаю, Олег уже сказал самое главное…

– Да.

– Мне очень жаль…

– Мне нужны детали того, как это случилось. Где она была. С кем. Кто нашел труп.

Мужчина говорил ровно и спокойно, его голос звучал сухо. Без малейшего следа эмоций. Марку хотелось верить, что это такая психологическая защита: отстраниться от ситуации, чтобы не выдать свои истинные чувства постороннему. Вот только… Какая-то очень уж совершенная у этого человека защита! От искренности прямо не отличишь!

Но тут было уже не до выяснения моральных аспектов. Марк пересказал своему собеседнику все, что узнал от Сальери – вплоть до смерти девушки. Вдаваться в такие подробности, как визит Евы в публичный дом, он не собирался.

Самарин выслушал его с невозмутимостью хорошего бизнесмена или игрока в покер. По его неподвижному лицу невозможно было понять, о чем он думает. Да и чувства… какие тут чувства?

– Понимаю, вам захочется обвинить кого-то в ее смерти, – закончил Марк. – И первым кандидатом станет мой друг. Но, уверяю вас, он этого не делал. Даже если вам сложно поверить, что ваша дочь могла себя так вести…

– Мне несложно. Я верю, что она могла так себя вести. Поэтому вопросов к вашему другу у меня нет.

Марк сначала даже ушам своим не поверил. Он что, серьезно? Какой отец вообще так спокойно примет версию, что его дочь могла быть проституткой?! Однако Самарин не выглядел сторонником шуток, да и ситуация этому не способствовала.

– Вы… верите?

– Печально, не так ли? Верю, потому что я давно уже ожидал чего-то подобного. Она вся в мать… Мы готовились к тому, что это проявится, но не думали, что так рано.

– «Мы»?

– Наша семья. К сожалению, генетика – великая вещь. Это не значит, что я считаю смерть своей дочери незначительным событием! Я хотел, чтобы все было иначе, надеялся уберечь ее… Но нельзя достать из нее то, с чем она родилась.

– Вы хотите сказать, что ее мать была?…

Марк понимал, что вопрос некорректный. Особенно если учитывать, что говорит он с отцом погибшей девушки! Но Федор Самарин был настолько спокоен, что это поощряло любопытство.

– Проституткой. – Бизнесмен даже бровью не повел. – Просто долгосрочной. Но нам не нужно это обсуждать.

– Вы правы. Но вам не кажется, что ваша дочь выбрала несколько странный способ уйти из жизни?

– Я этого уже не пойму, да и никто не поймет. Я годами пытался разобраться, что происходит у нее в голове! Думал, что все понял. Ошибся, видно… Мне сообщили, что тело не успели захоронить. Вы позвонили мне вовремя. О благодарности поговорите с Олегом, он имеет на сей счет соответствующие распоряжения.

– Это лишнее, – покачал головой Марк. – Деньги не нужны ни мне, ни моему другу. Я сочувствую вашей утрате, но, думаю, мне лучше уйти.