Колизей. «Идущие на смерть» - [61]

Смуглая дрожащая рука потянулась к ложке, но, не коснувшись ее, взмыла к лицу, чтобы вытереть беззвучно хлынувшие слезы.

– Я так больше не могу, – поднялась из-за стола возмущенная Свами. – Не смей трогать эту дрянь!

С этими словами она быстро подошла к Флавии и, схватив миску, швырнула ее в дальний угол. В тишине прозвучали медленные хлопки – это аплодировала Германика, глядя из-под опущенных ресниц на разгневанную нубийку. Похоже, что она просто упивалась происходящим, словно искушенный зритель игрой великого артиста.

– Никак у нашей африканки появилась еще одна подопечная? Мало ей сопливой блондиночки, которая только и умеет, что блевать на колени приличным людям, так теперь еще эта безъязыкая мартышка. Кстати, у нас тут есть еще одна бедная овечка. Я имею в виду Приму, ей всегда хочется кушать. Может, ты будешь отдавать ей свою еду? Надо быть последовательной в своих действиях, как нам постоянно твердит Нарцисс. А, мавританка? Или кто ты там на самом деле?

От гнева огромные черные глаза Свами стали еще больше, а лицо побелело, приняв сероватый оттенок. Дрожа от возбуждения, она оглядывалась по сторонам, прикидывая, чем можно запустить в лицо обидчице, которая только и ждала предлога, чтобы устроить очередную драку.

– Ну вот, опять начинается, – пробормотала Ахилла, кладя на стол аккуратно облизанную ложку. – Хоть бы раз дали поесть спокойно.

– Подожди, – остановила ее Луция, прикидывая что-то в уме. – Нам сейчас устраивать потасовку совершенно не ко времени. Не знаю, зачем пришел Каризиан, но готова поспорить, что нам лучше вести себя тихо.

С этими словами она отодвинула тяжелый табурет и медленно двинулась к германкам, улыбаясь им, словно давним подругам. Ее показная светскость составляла такой контраст с гневом Свами, что зачинщицы скандала оторопели и, удивленно переглядываясь, не делали ни одного движения, чтобы остановить новое действующее лицо.

Подойдя к предводительнице северянок так, чтобы оказаться за спиной Виданы, Луция еще раз приветливо улыбнулась:

– Подруги, ну что вы, право слово! Нам совсем не хотелось причинять вам беспокойство. Свами, мне кажется, что будет лучше, если Флавия пересядет к нам поближе, чтобы не смущать своим видом наших подруг. Не правда ли, дорогая Германика?

Не ожидавшая такого поворота в разгоравшемся скандале, та озадаченно кивнула головой, с все возрастающим интересом разглядывая лучившуюся добротой римлянку. Но изумлена была не только она. Возмущенная бесхребетностью подруги, Свами сердито сдвинула брови, наблюдая, как Флавия, всхлипнув, поскорее поднялась со своего места и быстро перебралась за соседний стол, опасаясь, как бы римлянка не передумала. Но Луцию было трудно пронять сердитыми взглядами, и, подождав, когда бедная христианка устроится около Корнелии, она мягко коснулась рукой плеча сидевшей к ней спиной наложницы Домициана.

– Ну вот и чудесно. Надеюсь, что теперь все довольны. Хотя – нет! Флавия осталась без обеда. Что делать – ума не приложу! Правда, есть один выход. Мне кажется, что Видана с удовольствием поделится с ней своей кашей. Не так ли? Надеюсь, мне не придется ее упрашивать?

При этих словах ее тонкие, но сильные пальцы, только что ласкавшие плечо девушки, словно когти гарпии, впились ту в точку под плечевой мышцей, где находятся нервные окончания, и Видана почувствовала такую боль, что заорала во весь голос. Со стороны это движение выглядело совершенно безобидным, и никто сразу не понял, из-за чего виновница скандала завопила на всю казарму. Германика вскочила со своего места, но рядом с Луцией уже оказалась Ахилла, которая, поставив перед провокаторшей чудом не разбившуюся пустую миску Флавии, схватила со стола нетронутую порцию северянки и быстро вернулась на место с законной добычей.

Услышав вопль Виданы, в столовую ворвалась охрана, но Луция успокаивающим жестом подняла руки с открытыми ладонями и, не поворачиваясь спиной к германкам, медленно отступила к подругам. Привыкшие к постоянным ссорам между венатриссами, рабы пожали плечами и снова заняли свое место рядом с дверьми, не спуская глаз с обедающих «куриц».

Удобный момент для драки был упущен, и Германика, досадливо щелкнув пальцами, что-то зло бросила своей нерасторопной приятельнице и принялась за еду, а той не оставалось ничего другого, как сидеть перед пустой миской с перекошенным от злости лицом.

Разгорающийся скандал погас так быстро и тихо, что Флавия не могла поверить своему счастью и долго еще тихо всхлипывала, доедая порцию Виданы под злыми взглядами «брунгильд» с другого конца столовой.

– Не плачь, пожалуйста, – тихо попросила ее мягкая Корнелия, ласково дотронувшись до предплечья девушки. – Тебя здесь никто не даст в обиду.

– Я не из-за этого, – пробормотала смущенно Флавия, поднимая влажные глаза на новообретенную подругу. – Они мне все равно прохода не дадут. Я…

И они перешли на тихий шепот, так что никто из соседок, даже если бы и захотел, не расслышал ни слова. Говорила в основном Флавия, соскучившаяся по человеческому общению, а Корнелия только успокаивающе поглаживала ее руку и сочувственно кивала, иногда вставляя краткие реплики.