Колхозное строительство - [54]

После шубы и плаща дошёл черёд до отреза белого шёлка. Пётр ещё ни разу в этом времени не был в магазине, где торгуют тканями, и потому не знал даже, дефицит это или нет и дорого ли это. Может, такой материал лежит в каждом сельпо и стоит копейки? Ну, раз взял, то не назад же нести. Тем более что на него даже задумка имелась. Как-то в конце девяностых, или в самом начале нулевых, Пётр купил себе на рынке рубашку. Белый шёлк. Она отличалась от остальных, как ТУ-144 от "кукурузника" — общее только название "самолёт". Вместо одной пуговицы на петлю три, понятно, что две декоративные, они были пришиты, где-то под углом 45 градусов и смотрелось это очень не обычно. Плюс маленькие узкие погоны из чёрного, в цвет пуговиц, шёлка, подворотничок и манжеты тоже из чёрного шёлка, из него же клапана на карманах. А кончик на клапанах из ярко-красного шёлка и красная же пуговка застёжки кармана. Чуть ярковато, зато любой встречный оборачивался и провожал взглядом.

А что если сейчас себе такую заказать? Точно будет у людей футуршок. Да, нам не жалко. Пусть будут подражатели. Пусть в Краснотурьинске зародится мода на красивые рубашки. Чем мы хуже Милана. Решено. Завтра идём в ателье — перешивать плащ, шубу и шить пару рубах. Если нет красного шёлка, то и галстук подойдёт, а чёрный, в крайнем случае, или покрасить можно, или из другого материала попробовать.

После шмоток под руки попались нарды. Резные, большие, красивые. Даже лучше тех, что показывал начальник 3 колонии. "Нужно будет туда позвонить и поинтересоваться, как продвигаются дела. Дубовые доски ведь уже сушатся", — решил Штелле и положил их на полку в закрываемый встроенный шкаф. Нечего сейчас внимание привлекать. Позже домой нужно унести.

А вот потом настал черед денег. Сто тридцать семь тысяч восемьсот рублей, считая те двадцать тысяч, что он уже отдал подельникам. Не Потап, а целый подпольный миллионер Корейко. Особенно если добавить стоимость всего остального. Удачно зашли. Пётр собрал их назад в мешок, только себе десяток тысяч "отслюнявил". Шубу там перешивать (нужна ведь чернобурка) жилеты и манжеты для тренировок хоккеистов шить из капрона, что обещал сегодня подкинуть Кабанов. Да мало ли ещё, куда деньги понадобятся.

Когда дошла очередь до облигаций "робингуд" решил их закинуть в мешок и засунуть подальше, но потом разрешил себе хоть полюбоваться на это произведение типографского искусства. В первом мешке были облигации до 1956 года включительно. И каких там только не было! Фиолетовые сторублёвые листки "восстановления народного хозяйства" 47-го года, похожие с паровозом на рисунке от 49-го, зеленоватые "развитие народного хозяйства" с трактором на посевной 51-го, розовые со зданием МГУ от 52-го, схожие, но с плотиной ГЭС и уже жёлтые 53-го, красные по типу довоенных червонцев 54-го года, серо-зелёные, как доллары, 55-го, и опять почти коричневые 56-го. Как бы их продать? Даже не понятно у кого можно об этом спросить, что бы не вызвать подозрения.

А вот в папке оказались совсем другие облигации. Их Пётр помнил из детства. Часть сбережений их семья хранила в облигациях 1966 года. Эти можно было легко купить и продать в любой сберкассе. Была полная двадцатирублёвая и половинная десятирублёвая. В отличии от ярких сталинских и хрущёвских, эти были небольшие и тусклые. Коричнево-грязно-синие. Только эти были настоящей ценностью. Они были ликвидны. Если сейчас январь 1967 года, а появились они в июле 1966 года, то с учётом одного тиража в полтора месяца должно было уже пройти 4 розыгрыша, последний в новогодние праздники. Следующий будет 15 февраля. Уже скоро. И тут Пётра осенило. А ведь облигации лежали в пыльной папке и перетянуты резинками. Может их гражданин Зуев и не сличал с таблицей, публикуемой в "Известиях"? Нужно проверить.

Пётр пересчитал облигации тысяча двадцатирублёвых и пятьсот десятирублёвых. Что самое приятное, так это то, что номера и серии шли не по порядку. То есть даже если их и украли в сберкассе, то вряд ли теперь можно отследить по номерам. Или всё же можно? Скажем, все номера переписаны, и Потап не проверял их по той простой причине, что отоварить их нельзя. Как бы это узнать не светясь? Вид облигаций навёл Петра ещё на одну мысль. Сорить деньгами в 1967 году это верный путь в покойники или в тюрьму. А вот выиграть в лотерею, это совсем другое дело. У него осталось более ста тысяч рублей. Нужно купить на них те же облигации 1966 года. Продают их чуть дороже номинала, так что это будет почти 4900 облигаций двадцатирублёвых. Если прибавить тысячу уже имеющихся и пятьсот половинных, то в каждые полтора месяца будут разыгрываться 6400 серий. Понятно, что из пятидесяти номеров серии выигрывает только один, а остальные получают только два номинала. Но даже и такой шанс почти в каждом тираже иметь выигрышные облигации довольно велик. Отличный способ легализации денег. Купить будет только некрасивых бумажек на сто тысяч рублей не просто. Но если подключить тёзку-танкиста и старшину и покупать не только в Краснотурьинске, но и в Карпинске, Волчанске, Серове, Североуральске, то при покупке, скажем на полторы тысячи рублей, потребуется на троих всего 22 покупки, а если привлечь к этому будущего директора колхоза, то чуть больше пятнадцати. Вполне решаемая задача. Можно просто обойти все сберкассы Свердловска, уже хватит.