В электричке двое разговаривают.
— Знаешь, какая разница между ослом и милиционером?
Тут как раз за дверью стоит милиционер, услышал, входит и спрашивает:
— Ну, какая?
— А… Никакой.
— Ну то-то же.
Самое первое упоминание о наркотиках на территории СССР нашлись в трудах «отца истории» Геродота, и было это аж две с половиной тысячи лет назад. Дядечка писал, что жившие в причерноморских степях скифы кидали семена конопли на раскалённые камни. Скифы при этом вопили от удовольствия. Нехилая была тогда конопля, не чета современной.
Всё историки решают, куда скифы делись. Вот! Геродот знает. Стали все нариками. Потом, после исчезновения скифов, не до конопли стало. Место под солнцем русы отвоёвывали. Отвоёвывали, отвоёвывали — и отвоевали Кавказ и Среднюю Азию, где курение гашиша есть национальная традиция. Понятно, скифы научили. С этими традиционалистами столкнулись наши солдаты и офицеры, которые безмерно страдали и мучились из-за отсутствия хлебного вина. Вернулись в Северную столицу — а там уже и лавки китайские, и аптеки наши. Вздохнула Русь-матушка облегчённо.
Запрет царского правительства на продажу наркоты привёл к расцвету контрабанды — тоже, понятно, из Средней Азии. Впрочем, не всё так плохо: тогдашняя пограничная стража ловила караваны с терьяком (опиумом) в поте лица. Ещё бы: четверть добычи доставалась ловцам.
Потом в богоизбранной стране подсела на наркотики богема — писатели и прочие художники, а от них переняли эту привычку уголовники. Кокаин вошёл в моду. Потом морфин и опиум, который использовался в медицинских целях. И вот тут — выверт. Врачи, медсёстры и всякие фельдшера почти обогнали богему и уголовников по самостоятельному «лечению». Булгаков это отлично описал в рассказе «Морфий». Чего искать и далеко ходить — просто поделился собственным опытом сидения на игле. Умнейший был человек.
Дальше началась Первая мировая и сухой закон. А чем стресс снимать? Ещё и закон о запрете на посадку мака отменили, нужен был морфий для лечебных целей. Полно раненых.
Сеяли мак в основном в Киргизии, на берегах Иссык-Куля. Революция ничего не изменила — марафет правил преступным миром, а большевики сначала с преступниками и не боролись, даже поощряли. Социально близкие. Пролетарии ножа и топора. Экспроприаторы.
Только в 1924 году одумались и приняли декрет Совнаркома о введении в УК статьи 140-д, согласно которой изготовление, хранение и сбыт наркотиков наказывались тюремным заключением на 3 года.
Тогда же в Туркестане создали специальные опиеробческие хозяйства, производившие опий для медицинских целей. Только на чёрном рынке он в сто раз дороже — куда понесут? Дали ОГПУ право стрелять без суда и следствия. И тут не убоялись наркоторговцы — чуть лишь уменьшился поток левого товара. В 1930 году эти опиеробческие хозяйства были объединены в колхозы. Опять ничего не поменялось.
А ещё большевики стали замалчивать проблему. «В СССР непрерывный рост благосостояния трудящихся, подъём культурного уровня населения, оздоровление труда и быта создали благоприятную обстановку для ликвидации наркомании. Кокаинистов в СССР нет, морфинисты представляют редкость». Это из Большой Советской Энциклопедии.
На всю страну в 1954 году зарегистрировано всего 2500 наркоманов.
Ну вот, слава Богу, справились. Теперь семимильными шагами к светлому будущему!
На самом-то деле всё не так благостно.
Пётр Тишков, когда получил секретный доклад местного милицейского (в 1968 году МООП опять милицией назвали) начальства весной 1969 года, просто охренел. Получалось, что даже не в разы больше, а в сотни раз! Нужно было что-то делать — и всё упёрлось в завод в Чимкенте, а ещё в огромные поля мака в Киргизии. И огромное же количество дикой конопли.
И чего теперь-то? Ну, вот, попробовал убрать производство и переработку на Тайвань. Тоже ведь за день не сделать, пару лет надо. А что сейчас?
