Колхозное строительство 7 - [11]

Жизнь Джина Минго сделала столько крутых поворотов, что он уже перестал удивляться. Простой чернокожий парень из Акрона, штат Огайо, в детстве ни на что особенно не надеялся. Нищая семья, крохотная съёмная хибарка, школа от случая к случаю — её он так и не закончил. Пробовал играть в американский футбол, но для серьёзных занятий нужны были хоть какие-то деньги, а их не было — скопить удалось только на самый дешёвый мяч, и он часами бил по нему, стараясь перекинуть через крышу родного домишки. Как известно, в американский футбол играют в основном руками, а бьют по мячу, только когда исполняют так называемые «реализации», и для этого в каждой команде есть специалист. НФЛ в те годы была ещё в основном лигой белых спортсменов, а уж «кикеры» все поголовно были парнями из приличных семей европейского происхождения, обычно из тех, кто занимался футболом традиционным. Надеяться на подобную карьеру молодому негру было бы просто глупо — и тем не менее, он усердно занимался любимой забавой, а в свободное время околачивался в автомастерской соседа и научился кой-что делать руками.

Не зная, куда податься к восемнадцати, Джин решил пойти служить и завербовался в морской флот, надеясь пристроиться куда-нибудь к мотористам или боцманам — но там его случайно приметил тренер футбольной команды и оценил его необычное мастерство. Уже скоро он представлял флот в армейских турнирах, а после дембеля наудачу написал письмо в команду НФЛ из Колорадо и неожиданно получил профессиональный контракт. К тридцати годам Джин Минго так и оставался первым и единственным негром-кикером во всей НФЛ, но человеком он был легкомысленным, особенных сбережений не сделал, а впереди уже маячила спортивная старость — и тут в США начались волнения среди чернокожих. Джину не предложили нового контракта, и вообще будущее профессионального спорта на ближайшую пару лет казалось окутанным густыми тучами. Не до развлекухи будет в издёрганной восстанием стране.

В этот момент Джин и услышал от кого-то, что в Джорджии негры организовали своё фермерское хозяйство, куда принимают всех желающих честно работать на земле, собрал свои скудные манатки вместе с пожитками и направился на Юг, надеясь устроиться трактористом или шофёром. Только он успел приступить к работе, как ферму New Communities разорили «Чёрные Пантеры». И опять вопрос: куда деваться? Казалось, что на этом континенте уже нет места, где мирные негры могли бы спокойно жить и трудиться, ни с кем не ругаясь и не воюя. Минго вспоминал свою жизнь на флоте и в спорте — там к нему зачастую относились презрительно даже «товарищи» по команде и соседи по кубрику. Среди всех белых футболистов только одного он мог назвать другом — это был звёздный ресивер «Окленда» Фред Билетникофф. Фред был русским, его семья жила в Пенсильвании, где Минго последнее время играл за «Питтсбург», Джин даже пару раз бывал у них в гостях и знал, что отец Фреда Снуки — важная фигура среди русских американцев. Именно Минго подкинул Чарльзу Шерроду идею податься со всеми колхозниками к русским, потому что знал, что его друзья никогда не обижали негров, и надеялся, что другие русские, которых в Пенсильвании много, не будут против таких соседей. И всё же он даже не подозревал, чем в итоге обернётся эта затея и куда она его занесёт.

Через месяц Джин с раскрытым ртом ходил по огромному городу Сент-Питерсберг, как его звал Снуки, или Ленинград, как он назывался здесь теперь. Это был самый красивый город, который Минго видел в своей жизни, но тут было ужасно холодно — слава богу, что жить им предстоит где-то намного дальше на юг. Наивный — он даже не предполагал, что в Средней Азии зимы бывают ещё похлеще балтийских. Ещё месяц, и вот он уже слоняется по заснеженным улицам Алма-Аты в белом бараньем полушубке и лохматой шапке, начал привыкать к сытным мясным кушаньям, которыми славятся казахи. Джин сначала думал, что жить придётся среди казаков, и очень удивился, когда его новыми соседями вместо огромных бородатых мужиков в папахах и с ножами в зубах стали невысокие восточные люди. Джин видел в жизни не так много азиатов, все местные казались ему похожими на известного актёра Джорджа Такеи, и голова от этого порой шла кругом. Впрочем, его чёрная физиономия удивляла их намного больше, но они были весьма дружелюбными ребятами.

Американских колхозников расселили по пустующим из-за зимнего времени санаториям и лагерям в пригородах Алма-Аты, а по весне обещали каждой семье собственный домик и работу в новом хозяйстве, где-то в местечке со странным названием Choonjah. Непривычные к холодам и шокированные новыми впечатлениями негры в основном безвылазно сидели по своим номерам, выбираясь только поесть и посмотреть на снег, но немало повидавший в сравнении с другими Джин не мог столько бездельничать — ему было интересно узнать, куда на этот раз его занесло. Так далеко от родных краёв он ещё никогда не забирался, и всё здесь казалось поразительным. Как-то, дотопав пешком от санатория до предместья Алма-Аты, Минго встал как вкопанный: на его глазах из-за здания большой автомастерской с громким тарахтением взмыла в небо смешная стрекоза, как будто связанная из тонких прутьев. Этим странным сооружением правил сидящий в открытой кабине — да нет, пожалуй, просто на лёгком стульчике — пожилой мужчина. Увидев негра, который, задрав голову и не заметив, что с неё свалилась шапка, с разинутым ртом наблюдал за полётом, пилот приветливо помахал ему рукой.