Колдун. Земля которой нет - [17]

Несомненно, териалец был быстрейшим из всех, с кем я скрещивал свои клинки. Он не только отразил первый удар, но и, как-то по-хитрому изогнув локоть, оставил глубокую борозду у меня на плече. Фонтан крови брызнул в воздух, закрывая небо красным расплывчатым куполом. Я тут же ощутил, как ртутью наливается левая рука, против воли разжимающая клинок.

Противник усмехнулся, сделал шаг назад и выставил клинок. Это была его победа. Победа над гладиатором Тимом Ройсом. Но наемник Тим Ройс не знает, что такое поражение в бою. Я прикусил язык, чувствуя, как рот наполняется вязкой жидкостью с железным привкусом.

Парень рванул в выпаде, но в самый последний момент я плюнул ему в глаза кровью, смешанной со слюной. Тот зажмурился, оступился, его меч лишь оцарапал мне бок, а сабля уже пела, порхая в прекрасном, но коротком пролете. Ощутив сопротивление, я надавил, а затем разжал руку.

Юноша заваливался, падая рядом со мной. Так близко, что я успел заметить его немного удивленный взгляд и искривленный смертным оскалом профиль. Меж чистых, почти детских глаз алело залитое кровью Лунное Перо, как всегда, нашедшее свою добычу.

По ушам должны были ударить отзвуки колокола и гомон толпы, но я услышал лишь, как мои колени с шумом ударились о намокший песок. Глаза должны были увидеть облака на небе и спешащих гвардейцев, но я лишь смотрел на ноги противника, дрыгающиеся в последней судороге. Почему-то я улыбнулся, поймав себя на мысли, что это до дрожи напоминает джигу.

Потом я помню боль, которую ощутил, когда меня поднимали на плащаницу, следом – череду поворотов и свет факелов. Этот свет сливался в причудливые образы, рождаемые почти пьяным сознанием, танцующим на краю забытья, чернеющего своей зовущей пропастью. Но я не спешил отправляться в объятия этого провала, лишь крепче сдавливал правой, подвижной, рукой саблю, неведомо как оказавшуюся у меня в ладони.

Потом – кабинет, похожий на лекарский, жесткий стол и боль столь ужасная, что не было сил даже выть. И тогда я сорвался вниз, туда, где меня уже ждало беспамятство.

Прошла лишь ночь, а я сидел на кровати, глядя на свои здоровые руки, ощущая, как свободно дышится полной грудью. Ни шрама не осталось с того сражения, даже синяков и тех не наблюдалось. Я пошевелил рукой, но не почувствовал ни малейшего отзвука, напоминавшего о дикой битве, развернувшейся на арене. Только сабли, покрытые коркой запекшейся крови и блестящими песчинками, не давали забыть о том, что и в этот раз Темный Жнец не унес мою душу в своем мешке.

Скрипнула дверь, и я, будто охотничий пес, вздернул лезвие младшего клинка. Но на пороге показался вовсе не враг, а старший малас.

– Говори, – сказал он.

– Что говорить? – не понял я.

Старик посмотрел на меня с прищуром, а потом закатил глаза.

– Совсем запамятовал старый, – прокряхтел тот. – Ладно, землянин, говори, чего хочешь. Вина? Будет тебе лучшее вино. Женщину? Будет самая страстная и горячая! Еды? Самая вкусная и сытная. Все на твой выбор.

– А с чего такие почести?

– Традиция. После победы исполняется одно желание победителя.

Я не стал напоминать, что в первый день, когда завершилась та мясорубка, никто не спешил выполнять мои желания.

– Любое?

Малас вновь прищурился.

– Кроме одного, – ответил он.

– Так и думал, – кивнул я. – Тогда, старший малас, я хочу прогуляться по городу.

– Уверен? Подумай – вино, еда, женщина… А можно и все сразу.

– Прогулка, малас. Таково мое желание победителя.

Старец вновь прищурился, а потом растянул губы в страшном оскале.

– У тебя есть время до заката. И лучше не опаздывай.

С этими словами он покинул помещение, оставив меня наедине с оружием. Я поднялся, напялил свободные одежды, лежащие на стуле. Подпоясался, нацепил ножны, потом начистил оружие, потратив на это почти час. Выходя за дверь, оглянулся, посмотрев на тонкую оконную полоску: Териал ждал меня. Скрипнули дверные петли, и я отправился в путь.

Глава 3 Скульптор

Его императорское величество

Константин дель Самбер

Константин стоял в тумане. Этот туман унылой молочной дымкой заволакивал все вокруг. Он, казалось, проникал в каждую клеточку неведомого пространства, привнося налет таинственности и мистичности. Новый император знал, что это за место. За то время, что себя помнил бывший принц и наемник, он бывал здесь не раз и не два.

Что это за место? Возможно, Константин и смог бы найти ответ на этот вопрос, если бы знал, где оно находится. Но, право же, довольно сложно отвечать на подобные вопросы, когда даже не можешь ткнуть пальцем в карту и показать, куда надо плыть, ехать, а может, даже и идти. Единственное, что мог сказать император, – ищите это место во снах.

Почти что юноша, который всего за пару месяцев правления зримо возмужал, сделал шаг вперед. Это было важно. Ведь не сделай этот шаг, и туман так и продолжит кружиться, оставляя за собой лишь ощущение неизвестности. А сделай шаг назад – и мигом проснешься. Да, это место всегда предоставляло выбор.

Вот бледная пелена расступилась, словно дождевая морось поутру, и взору императора предстала поляна. Обычная, лесная, ничем не примечательная поляна. Разве что с каждым новым шагом Константина она начинала дрожать и идти рябью, словно была лишь кругами, бегущими по неспокойной воде.