Колдун - [18]

Через некоторое время Серко собрал посуду и исчез в лесу, наверное, поблизости был ручей, где он собирался ее вымыть, подумала я, продолжая сидеть у костра, согреваясь от его тепла. Серко вскоре вернулся. К этому времени тучи немного развеялись, и солнце успело в последний раз взглянуть на землю, прежде чем исчезло за вершинами деревьев, но небо все еще оставалось багряным, когда Ворон принялся, как и когда-то, два года назад, очерчивать круг возле места нашего привала. Я следила за его действиями с удивлением, а вот его люди в это время стали спокойно устраивать на ночлег, расстилая на земле шкуры и одеяла, опутывая ноги своих лошадей. Серко постелил мне рядом с собой, но я не спешила ложиться, а наоборот встала и, чувствуя боль в уставших ногах, медленно приблизилась к Ворону.

Как и в тот первый раз, несколько лет назад, он стоял ко мне спиной, быстро читая при этом заклинание. Я остановилась рядом с ним. Ворон напрягся, но даже не взглянул на меня, пока не закончил. Когда он оглянулся, чтобы взглянуть на меня, его пронизывающий взгляд заставил меня проглотить злые слова, уже вертевшиеся на языке. Я сглотнула, проглотив свое возмущение и протест, подавив их и запихнув куда-то глубоко вовнутрь. Каким-то внутренним чутьем я догадалась, что сейчас не стоит приставать к Ворону со своими претензиями и недовольством.

— Иди, ложись спать, — сказал он тихо, спустя минуту после того, как закончил шептать свои непонятные слова, — Ты устала, а завтра нам предстоит долгий путь, и остановок делать не будем. Поэтому ступай, отдохни! Мы поговорим позже, когда я посчитаю, что момент для нашего разговора настал.

Сказав это, он переступил черту и оказался за охранным барьером. Я хотела было окликнуть его, чтобы спросить, куда это он так торопится, но тут крик Серко заставил меня отказаться от подобной идеи и вернутся к костру, возле которого уже лежало толстое одеяло, предназначенное для меня.

— Куда он уходит? — спросила я Серко. Юноша только усмехнулся и лег на расстеленные, на земле шкуры рядом со мной.

— Спи, Влада, и не задавай вопросов, на которые иногда не стоит знать ответы, — сказал он и закрыл глаза.

Я проснулась незадолго до рассвета. Открыла глаза, привстала, сбрасывая с себя чей-то теплый кафтан, согревавший меня всю ночь. Воздух был неприятно колючим, морозным. Уже ощущалось явное приближение зимы. Я огляделась. Земля вокруг была тронута былой пеленой ледяной корки. Небо еще серое в предрассветной дымке казалось холодным и неприветливым. Я вздохнула, выдохнув в воздух облачко пара. Рядом, на расстоянии вытянутой руки, спал Серко. Он был укрыт толстой шкурой, из чего я сделала вывод, что кафтан, согревавший меня всю ночь, принадлежал именно ему. Я привстала и осторожно, стараясь не разбудить, укрыла его плечи его же верхней одеждой. Серко словно почувствовав мои легкие прикосновения, моментально распахнул глаза, но, увидев меня, только улыбнулся, бросив:

— А… это ты.

Я встала. Спину неприятно саднило. Ноги от непривычной нагрузки болели, как, впрочем, поясница и зад. От мысли о том, что мне придется снова вернуться в седло, стало неприятно подташнивать. Я огляделась, стараясь отвлечься от неприятных позывов.

У костра возились двое. На импровизированном вертеле жарились несколько птичьих тушек, от запаха которых мой желудок издал громкое урчание.

— Доброе утро, — сказала я, приближаясь к ним, после того, как по-быстрому сбегала в ближайшие заросли орешника.

Один из мужчин, седобородый, средних лет, только сдержано кивнул мне. Второй, молодой, приветливо пожелал доброго утра.

— Как спалось? — за моей спиной возник Серко. Его взлохмаченные волосы как всегда смешно торчали в разные стороны.

— Спасибо, что укрыл… — я замялась.

Серко широко улыбнулся в ответ.

Рассвет тем временем вступал в свои права. На несколько минут все вокруг, земля, деревья и дальние лесные вершины стали нежно-розовыми. По светлеющему небу протянулись лентами длинные облака, предвещавшие ветер. Спящий лагерь постепенно пробуждался ото сна. Мужчины скручивали подстилки, кормила лошадей. Где-то вдалеке запели птицы. Я замерла, вслушалась в их голоса и на какое-то мгновение словно поднялась над поляной, над еще спящими людьми и птицей взмыла ввысь. Звуки стали насыщеннее, краски — ярче. И тут я услышала странный шум, словно треск ломающихся костей. Этот звук отрезвил меня, и я вмиг вернулась на поляну. Серко стоял рядом и как-то странно поглядывал на меня.

— Что это было? — спросил он, а я повернула голову в сторону, откуда издавался шум, и тут увидела выходящего из леса Ворона. Он уверенно перешагнул через охранную черту и направился к костру. Он казался свежим и отдохнувшим, хотя я уверена, его не было в лагере всю ночь. Любопытство одолело меня. Стало нестерпимо интересно, куда же он уходил ночью и главное, для чего. Возможно, если следующей ночью я последую за ним, то смогу все узнать, промелькнуло в моей голове.

Когда Бренн поравнялся со мной, он остановился, а его темный немигающий взгляд впился в мое лицо. Он некоторое время холодно рассматривал меня, потом произнес: