Колдун - [8]
Встречник! Кулла согласился помочь ему!
Пересиливая боль, Первак расхохотался. Из горла, тонко взвизгнув, вырвался желтоватый комок пламени, растекся слабым свечением. Капли крови замерцали рубиновыми огоньками. Повинуясь воле всемогущего Куллы, с дороги поднялся дымный кокон, плотной завесой укутал сияющую гневным мщением душу вновь созданного Встречника. Неведомая сила ринула Первака прочь с дороги. Кулла дико взвыл, расхохотался и помчался следом за темной приплясывающей тенью. «Провожает сына», – ощущая внутри страшную пустоту, устало подумал Первак и закрыл глаза.
– Сынок, сынок… – раздался где-то рядом тревожный голос матери.
Первак приподнял веки и зажмурился от яркого солнца. Где он? Что случилось? Зелень леса качалась перед глазами, лицо матери маячило белым расплывчатым пятном.
– Ты зачем к ведьме ходил, сынок? – дотошно выпытывала она. – Не след туда ходить. Вон она тебя, бедного, совсем заморочила…
Первак помотал головой, удивился:
– Мать, мы где?
– Как где? В печище нашем… Соседки мне сказали, будто ты к ведьме пошел, вот я и выскочила тебя встречать, а коли что, так и защитить. Что ж это сотворила с тобой ворожея?
Первак нахмурился. Значит, и Кулла, и Встречник – всего-навсего ведьмины шуточки? Он оперся на хрупкую материнскую руку, опустился в грязный, подтаявший снег. Взгляд ненароком задел свежий шрам на ладони, сомнения вновь затуманили разум.
– Это откуда? – спросил у матери.
Она отшатнулась, обеспокоенно положила руку на лоб сына:
– Да у тебя, никак, жар… Ты ж недавно порезался, когда новый топор с отцом ладил. Не помнишь, что ли?
Первак снял ее руку со лба, прижался к ней губами. Он не помнил. Ничего не помнил. Даже былой ненависти… И вспоминать не хотел.
ГЛАВА 3
Неохотно разомкнувшись, зеленые ветви елей выпустили путников на пустынную, рассеченную посередке глубоким изгибом заснеженной реки поляну.
– Киба, – негромко сказал Егоша, поджидая выбирающуюся из-под лесного полога сестру. – А Чоловки чуть дальше.
– Я помню, – вглядываясь вдаль огромными, глубоко запавшими глазами, отозвалась та.
Егоша покачал головой. Последние дни пути дались Настене нелегко. Она все чаще отказывалась от еды, кричала во сне, а порой начинала бормотать что-то невнятное, уставившись в пустоту, словно каженница. Что подкосило ее: утомительные блуждания по лесным тропам, долгие морозные ночи под ненадежными елевыми лапами или тоска по родному печищу, – Егоша не ведал, но страх за сестру бередил душу. Уж слишком хрупкой и нежной была она дли вьюжных холодов сеченя.
– Я помню, – углядев его недоверчивый жест, повторила она. – Мать нас сюда возила, когда маленькими были. Мы на лугу этом играли, а в Кибе, вон там, где поуже, в воде плескались.
– Неужели помнишь? – удивился Егоша. Может, и не все, но Настена припоминала верно.
Когда-то, очень давно, мать брала их с собой в Чоловки на помочи. Здесь жил ее брат – дядька Негорад, маленький, щуплый и незлобивый мужичонка. Сколько годков тогда сестре было? Два иль три…
– Помню… – еще раз подтвердила она и, неожиданно обернувшись к Егоше, прошептала: – Як людям хочу.
– Я и сам хочу, – еле удерживаясь от обидной для сестры жалости, ободряюще улыбнулся он. – Только пока мы до печища дойдем, ночь опустится. Нехорошо добрых людей в столь позднее время тревожить. Лучше переночуем здесь где-нибудь, а на заре отправимся в печище.
Настена понуро уронила голову:
– Пожалей меня, братец… Не могу больше…
От ее несчастного голоса у Егоши где-то внутри застонала, разрываясь, невидимая жилка, брызнула на сердце жаркой болью. Часто ли просила его сестра? За долгое время пути ни разу не упрекнула, не пожаловалась. Себя забывая, жизнь ему спасала. Как теперь отказать ей в этакой малости?! А люди… Да что люди? Чай, у них сердца тоже не каменные. Сперва, может, испугаются поздних пришельцев, шум поднимут, а потом поймут, простят. Сами небось ведают, каково в сечень месяц на холодном снегу ночевать.
Егоша опустился перед девчушкой на колени, ласково коснулся ее испачканного подбородка гибкими пальцами:
– Сестра ты мне… Как просишь, так и сделаю.
Настена робко вскинула на него усталые глаза. Егошу передернуло, будто она упрекнула его в чем-то. Волной накатила злость на себя самого – слепого да грубого. Как жил он раньше?! Почему не замечал в бархатистых глазах сестры этой нежной преданности? А может, не хотел замечать? Свои мелкие радости и печали тревожили душу – не до девчонки, хвостом за ним ходившей, было… Считал ее малявкой сопливой, помехой досадной. Теперь только понимать начал, что вею свою короткую жизнь проходил мимо единственной верной души.
Егоша вздохнул, обнял Настену за хрупкие плечи и, вкладывая в слова всю запоздалую нежность, прошептал:
– Пойдем. Немного уж осталось.
– Пойдем, братец, – с готовностью отозвалась она и тут же зашагала вперед – маленькая темная фигурка на засыпанной снегом равнине.
Чоловки недаром славились обильными урожаями пшеницы, и недаром сзывали здешние жители на помочи всех родичей: от ближних, живущих в соседнем дворе, до самых далеких, из болотных и лесных печищ. Поля вокруг Чоловков раскинулись просторно, и на их пустынной белизне Егоша чувствовал себя неуютно. Куда веселей было идти по лесу. Там никогда не было тишины. Скрипели над головой деревья, поскуливал заплутавший в ветвях ветер, подавали негромкие голоса звери, и легчала душа от бегущей рядом невидимой жизни. Лес походил на человека – лишь в смерти замолкал, а на равнине всегда было холодно и пусто, словно в логове самой Морены. И ночь, как назло, выдалась темная. Изредка сквозь облачные прорехи выглядывала луна, окатывала снежную пустоту блеклым светом и вновь скрывалась, затертая боками темных Перуновых коней. Шел бы Егоша один – давно бы уж повернул назад в лес и там переночевал, но, словно напоминая о данном обещании, Настена хрипло и часто дышала ему в спину. Он, с малолетства приученный к дальним переходам, и то валился с ног, а каково приходилось ей? Небось давно уже в кровь ноги стерла, да признаться не желала. Не мудрено, что рвалась в печище, тянулась из последних сил к человеческому теплу.
Лучших из лучших призывает Ладожский Князь в свою дружину. Из далеких селений спешат на его зов избранные. Но полон путь опасностей и неведомых страхов – лесные и водяные духи, нечисть и оборотни заступают дорогу отважным избранникам Князя. Далеко, за грань реальною, за кромку мира уходят герои, чтобы отобрать жертву у всесильного и безжалостного Триглава. Есть ли что-то на свете, чего не одолеют бесстрашные витязи Белеса? Все осилит отважное и любящее сердце, когда впереди его ждет светлая ЛАДОГА.
Роман Ольги Григорьевой повествует о судьбе словенской девушки, не по своей воле затянутой в круговорот невероятных событий. Размеренная жизнь Дары была в одночасье разрушена. Викинги сожгли родное Приболотье, убили мать Дары, а ее саму превратили в рабыню. Русские князья и варяжские конунги, воины Одина и слуги Морены, любовь и ненависть играют ее жизнью. Но она находит в себе силы вступить в неравную схватку и выйти из нее победителем.
Имя Ольги Григорьевой стало известно после выхода в свет ее исторических романов «Ладога», «Колдун», «Берсерк». Новая книга писательницы посвящена временам междоусобной распри между сыновьями князя Владимира Красное Солнышко. Льется кровь, плетутся дворцовые интриги. Участниками всех событий этой смутной поры оказываются главные герои – певунья – сказительница Нейдёна и воин – наемник Горясер.
Они приходили с северным ветром, безжалостные и свирепые, как волчья стая. Их набеги низвергали могущество империй и превращали в руины великие города. Их вожди жаждали золота, мечи — крови, а сердца — власти. Их боялись, их предавали, их ненавидели.«Порождения тьмы», — говорили о них.Но даже в самых темных душах оставалось место для веры, надежды и любви.
Это случилось в незапамятные времена, когда по воле богов дети князей становились рабами, а великие ярды склоняли мечи перед дикарками из южных земель.Айша обрела жизнь, чтобы стать смертью для последнего могучего воина Севера. Но она еще не знает своего предназначения, она просто ищет любви…Славянские мифы, скандинавские саги, судьбы людей, власть богов, зов плоти и преданность крови – все это причудливо переплелось в новом историческом романе Ольги Григорьевой.
В результате автомобильной катастрофы предприниматель Павел попадает в странный магический мир, напоминающий земное Средневековье. Быстро выясняется, что местный владыка лорд Хортон вызывал из другой реальности свирепого демона — а явился простой российский бизнесмен. Впрочем, новый русский с головой на плечах способен неплохо устроиться и в магическом Средневековье. А изобразить демона — не проблема, особенно если имеешь доступ к книге с колдовскими заклинаниями…
Какая же непредсказуемая штука эта судьба, еще вчера ты был паладином. Сегодня ты уже демонолог. Вмешательство высших сил, не проходит без следа. И не известно куда тебя заведёт дорога завтра.
Вновь отправляются в путь странствующие рыцари и древние герои. Вновь собираются несокрушимые армады, чтобы на поле великой битвы решить судьбы мира. Вновь плетут козни черные маги и поднимают голову исчадия мрака. Ведущие писатели, работающие в жанре фэнтези, представляют свои новые повести и рассказы о непрекращающейся борьбе Света и Тьмы, Добра и Зла, Правды и Лжи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Противостояние Сумрака и Хранителей заканчивается чудовищным взрывом, в котором должно погибнуть всё живое, но вопреки всем законам магии и здравого смысла, он всё же умудряется выжить. Но цена слишком высока. Сумрак теряет почти все свои силы, лишается своего клинка, его выбрасывает в другой мир… В Арноре тоже не всё так спокойно. Появляется таинственный некромант, каким-то образом связанный с Сумраком. Мир рассыпается на части как карточный домик и только Киорл в состоянии спасти его. Некрополис тоже не теряет времени даром и отправляет в Арнор очередную партию своих бойцов.
Боевой крейсер "Амхерст" земных сил Федерации обнаружил в глубоком космосе корабль с сигналом "SOS". Это оказалась спасательная шлюпка с Перна, и туда была выслана спасательная экспедиция...
Он подобен тени, бегущей от напастей и врагов вперед. К новым врагам и напастям. Он — тот, кто призвал в мир Властелина. Тот, кому суждено в сердце пустоши пробудить к жизни мертвый прах. Он — тот, кто ЖДЕТ. Ждет, слыша крики наказанных Великой Матерью Всего Сущего, жестокосердной Ардат. Ибо наступает время разрушения границ. Время огня и пепла. Время, когда мечты сметает безжалостный ветер перемен. Время Теней. Время, когда открываются Врата Небес.
И весёлое ж место — Берендеево царство! Стоял тут славный град Сволочь на реке Сволочь, в просторечии — Сволочь-на-Сволочи, на который, сказывают, в оны годы свалилось красно солнышко, а уж всех ли непотребных сволочан оно спалило, то неведомо… Плывут тут ладьи из варяг в греки да из грек в варяги по речке Вытекла… Сияет тут красой молодецкой ясный сокол Докука, и по любви сердечной готова за ним хоть в Явь, хоть в Навь ягодка спелая — боярышня Шалава Непутятична…Одна беда: солнышко светлое, катавшееся по небу справно и в срок, вдруг ни с того ни с сего осерчало на берендеев — и вставать изволит не вспозаранку, и греть-то абы как.
В этом мире на равных сосуществуют эльфы, орки, вампиры, оборотни, люди, рожденные в нем, – и люди, занесенные в него из далекого будущего.Здесь воюют беспрерывно, а ненавидят с наслаждением и со вкусом – северные земли напирают на южные, люди и оборотни грызутся, как одержимые, а представители Старших народов плетут хитрые интриги, намереваясь поставить, наконец, на место представителей народов Младших.Здесь начинается история лихого парня по прозвищу Квазимодо – бродяги, авантюриста, непревзойденного бойца и ловкого вора.
Они приходили с моря, воины, не знавшие ни жалости, ни страха смерти. Пестрые паруса их драккаров заметны были издалека. И когда такой парус поднимался над горизонтом, жители прибрежных селений в страхе бежали, спасая свою жизнь. Об их отваге, мужестве, жестокости и ярости ходили легенды. Они жили войной и ради войны. Их хранили суровые асы. Им помогали светлые альвы и темные йотуны. Их души уносили с поля боя златокосые валькирии. Их называли героями и варварами, пиратами и волками Севера. Но сами они звали себя — Викинги.