Колдовской мир: Волшебный пояс. Проклятие Зарстора. Тайны Колдовского мира - [35]

— Значит, пока я здесь, — сообразил я, — я брешь в ваших укреплениях.

— Пока это не важно. — Он подтвердил свои слова пожатием плеч. — Расскажи-ка еще о том странствующем торговце. Ибикус? Что он за человек?

— Моя мать сказала: он не тот, кем кажется. Она думала, что он доверил секрет пояса госпоже Элдрис, чтобы та использовала его против меня. А я… по-моему, торговля для него только маска.

— Если так, зачем ты взял пояс?

— Потому что меня с первого взгляда так потянуло к нему, что я не смог устоять.

Я сказал ему правду, хотя эта правда выставляла меня безвольным рабом собственных желаний. Не знаю, отчего мне так хотелось хорошо выглядеть в глазах этого чужого человека. Как будто он мог спасти меня от последствий моей же глупости!

Я угадывал, что все трое в этой Звездной башне видели во мне мелкую докуку. И тем сильнее хотел доказать, как они во мне ошибаются.

— Пояс… — Я вложил в слова все, что чувствовал. — Он дал мне… свободу…

— Однако теперь он тебя связал, — напомнил мужчина. — А против таких уз есть лишь одно средство.

— Какое? Добыть у Урсиллы пояс? Вернуться в собственный облик, а потом уничтожить пояс?

Я забросал его вопросами.

— Этот пояс — ключ, и ты должен научиться с ним обращаться.

— Как? — требовательно спросил я.

— Ищи ответ в себе. Только ты сам можешь его отыскать, — загадочно ответил он. — В одном я уверен: Кар До Прон для тебя очень опасен.

— Мне не получить пояса, не вернувшись туда, — медленно проговорил я. — И если дар моли недолговечен… — Я глубоко вздохнул, разглядывая увядшую травинку в шаре, — значит вернусь пардусом.

Он твердо встретил мой взгляд. Его желтые глаза…

— Ты был тем снежным котом!

Он не подтвердил моей догадки ни кивком, ни словом. Но я знал, что не ошибся.

— Но… — Я нашел глазами пояс на его дублете. Обычный мужской пояс из дубленой кожи. — У тебя пояса нет, — уверенно добавил я. — Как же тогда?..

Вот теперь он покачал головой. Закон Силы разделял нас, догадался я, и начал понимать, почему эти трое при мне не называли имен. Старейший из законов: не выдавать имен чужому, чтобы он с их помощью не наложил чар. В том, что мне Звездная башня ничем не грозит, я был уверен. Но, как видно, ее обитатели не станут укрывать меня с риском для себя.

— Тень набирает силу, — нарушил молчание мужчина, и смысл его слов не сразу стал мне ясен. — Идущие темными путями пробуждаются и снова готовы выступить. Тот Ибикус, торговец… Ты не ощутил в нем ничего от Тени?

Я покачал головой:

— Хотя он казался Иным. Я даже подумал, может, он посланец или разведчик Голосов?

— Голоса… Вот над этим стоит поразмыслить. — Его ладонь легла на рукоять длинного охотничьего ножа, шевельнула клинок в ножнах и снова отпустила. — Пожалуй, приходят времена, когда всякому в Арвоне придется выбирать, на чьей он стороне. Недолго же мы прожили в мире!

У его губ пролегла складка, усталые глаза наполовину скрылись под веками. Юношеская личина соскользнула с его лица, и мне подумалось, что этот человек видел много долгих лет.

— А в такие времена, — он в упор взглянул на меня, — ребяческие забавы с Силой грозят бесчисленными опасностями. Мне не нравится этот крылатый соглядатай над башней, особенно если он посланец твоей Мудрой.

В его твердости можно было при желании увидеть угрозу. Мужчина вышел не прощаясь, оставив меня сидеть на кровати. Я сжимал в кулаке моли — недолгое спасение от проклятия — и гадал, надолго ли еще хватит этой передышки.

Когда мужчина вышел, я оглядел комнату, которой не замечал, пока эти трое были рядом. Она выглядела странной из-за острых углов стен, вписанных в лучи звезды. Стены — не то что в замке — не были украшены ни картинами, ни занавесями. Кровать, на которой я сидел, была узкой, как полка. У стены стоял резной сундук, напротив — столик с кувшином и тазом для умывания. Право, бедный вид.

И все же здесь была цельность, какой я не замечал нигде в замке. Покров старины на стенах говорил о прошедших годах яснее, чем плесневелые гобелены Кар До Прона. Но среди этой древности я не чувствовал себя наглым пришельцем, а ощущал себя заодно со всем вокруг.

Странное чувство, учитывая, что здесь мне были откровенно не рады. Меня не учили обращению с Силой, да и Дара у меня не было. А в этом убежище — в этой крепости! — обитали такие Силы, какие мало кто из наших мог постичь. Почему же мне так не хотелось покидать эту башню?

Я встал. Тело мое обрело прежнюю силу. Для проверки я стал нагибаться и поворачиваться в поясе — боли не было. До отказа вывернув шею, я заглянул себе за спину и увидел, что раны затянулись розовой молодой кожицей — почитай, зажили. Исцеленный, я уже не вправе был просить об убежище. Ястреб над башней был явным предупреждением, а я не хотел навлечь зло на тех, кто оказал мне помощь, хотя бы и нехотя.

Последняя мысль отдалась горечью. В душе саднило воспоминание о полном равнодушии ко мне Лунной девы. С чего бы мне пришло в голову, будто важнее всего на свете хорошо показать себя перед ней? Это такая же глупость, как ждать нежности от Тэйни. Надо забыть эти мечты.

Я…

Человек пропал так же мгновенно, как возвращался. Зажатый в ладони шарик закачался на цепочке, моя лапа больше не могла его удержать. Снова четвероногий мохнатый пардус. В шарике темнела засохшая травинка.